Дочь врага

Даже если бы он твердо знал это, Захри с удивлением понял, что все равно бы не отказался от нее. Тот внутренний, кто управлял им сейчас, уже выбрал. Он даже на секунду остановился, тряхнул головой и поднес ко рту кулак, пытаясь осознать, что для него значит этот выбор. Определения этим чувствам и понятиям он не знал.

Секундное замешательство прошло.

Было еще несоответствие. Показания прислужниц. По их словам выходило, что Лаал старалась настроить дочь против него. Но это совершенно не вязалось с тем, что он своими ушами слышал.

«Просто будь поласковее с ним, и он все для тебя сделает»

Полезный совет. Если держать его за идиота. Но он, пожалуй, был ближе к истине.

В том, что у Лаал были «верные» прислужницы, Захри не сомневался, она сама это признала. Но ведь тут поучаствовали и две ее подружки, ядовитые гадины, жены Радужного и Красного. Не с их ли подачи прислуга все старательно валила на нее? Подумал — и все, какие у него были угрызения совести, что он сослал Истинных нагинь в низший род, исчезли полностью.

Зато прибавилось того, с чем придется разбираться.

Радужные и Красные. Враги куда большие, чем род Золотых. Вспомнилось, как те интриговали против Далгета, как на его обручении Радужный и Красный набросились вдвоем на Саху. От мысли, что твари угрожали младшему брату, вскипела кровь. Вырвать их ядовитые жала и заставить жрать свои хвосты!

Он глухо зарычал и ускорился.

Вход в спальню внезапно возник перед ним. Захри замер перед дверью на несколько секунд и прикрыл глаза, успокаивая дыхание. И только потом вошел внутрь, снова окунаясь в ощущение, что весь мир с его проблемами остался там. За пределами. А здесь было другое.

В спальне Рази не оказалось. Он даже не стал искать ее взглядом, просто почувствовал, где она. Дверь в ванную была приоткрыта, оттуда доносился слабый шум воды. Медленно, тяжело ступая, Захри пошел к приоткрытой двери и заглянул внутрь.

Девушка стояла перед раковиной, опираясь обеими руками о мраморную столешницу. Смотрела прямо перед собой. Сразу всплыло в памяти вчерашнее, он шумно выдохнул и встал за ее спиной. Вздрогнула, но не подняла глаз на него.

— Подумала?

Плечи напряглись и застыли. Она резко вскинула на него взгляд и тут же отвернула лицо. В зеркале он теперь мог видеть только кусочек щеки, наполовину скрытый золотистыми волосами.

Это означает нет? Он язвительно хмыкнул про себя:

«А как же мамин совет насчет быть поласковее со своим идиотом мужем, и тогда он сделает что угодно?»

И почему-то почувствовал облегчение. Значит, его строптивая Золотая змейка не продается? Он вдруг понял, что ему нравится это чувство. Может быть, конечно, это была просто уловка, чтобы продать себя подороже, но где-то в глубине его сердца уже зародилось тепло.

— Разииии, — протянул он, мягко опуская ладони на ее напряженные плечики. — Ты ведь знаешь, что выхода другого нет.

Она сначала дернулась, желая вырваться, но Захри не отпустил. Повернул к себе лицом.

— Рази, здесь должны знать, что я нарек тебя ИматАани. Это даст тебе статус и снимет многие вопросы.

Она тяжело дышала и сжимала кулаки.

Захри не выдержал. Прах его побери! Неужели он настолько противен ей, что ее прямо корчит?! В следующую секунду он уже тряхнул ее за плечи, и как только она вскинула голову, впился губами в ее рот.

Первое мгновение — шальной глоток, уносящий сознание потоком эмоций. Потом — жаркий мед. И — да, был отклик! Он еле вынырнул, прижимая к себе задыхающуюся девчонку.

— Вот видишь, — проговорил с трудом. — Всссе не так плохо.

— Вы… — она задыхалась, и не понять, от рыданий или от злости. — Не должны были так делать!

— Расскажи мне, чего я еще не должен?

Попытался поднять ее лицо за подбородок, чтобы смотрела на него — вырвалась.

— Я не могу так!

— Как?!

Долго молчала, потом все-таки выговорила:

— Когда вы рядом со мной думаете о другой.

И тут же схватилась за горло. Опять этот жест!

— У меня никогда не будет другой, — тихо рыкнул Захри. — И я не твой отец, пойми уже это.

Она некоторое время сопела, глядя ему в грудь, потом вскинула на него взгляд, сглотнула и проговорила:

— Я не могу… Я…

— Уссспокойся, — хмыкнул он. — Я не озабоченный мальчишка, едва отрастивший хвост, и не собираюсь на тебя набрасываться, — и добавил, насмешливо косясь на нее. — Только если сама попросишь.

* * *

Боже, как ее выкручивало от противоречивых чувств. А еще эта его насмешка! Просить о таком?! Да никогда! Щеки огнем жгло от досады на себя, растерянности и злости.

А он вдруг стал серьезен и проговорил, строго глядя на нее:

— Рази, обряд состоится сегодня. Я вернусь через час, ты должна быть готова.

И вдруг, склонившись к самом ее уху, прошипел:

— И не вздумай просссить за своего гаденышшша-братца.

Ее словно кипятком ошпарило! Неконтролируемое чувство… Вся шея покрылась гусиной кожей.

— Я и не собиралась! — выкрикнула Рази, сжимая кулаки от возмущения.

— Вот и отлично. У тебя час, — бросил он ей.

Развернулся и ушел.

ГЛАВА 26