Дочь врага

Но так и консервы у Захри нашлись очень приличные. Нежнейшее мясо, анчоусы, ананасы в банке, оливки. Когда Рази это увидела, у нее глаза загорелись. Нашлось даже шампанское.

— Много нельзя, — сказал Захри. — Но капельку, так и быть, выпьешшшь.

Потом они устроились на террасе.

Настало время вопросов.

— Почему ты мне ничего не говорил?

Он кивнул. Ответил не сразу.

— Видишь ли… Прослеживается закономерность. Где бы ты ни появлялась, оттуда в скором времени происходила утечка информации.

— Что? — неверяще уставилась на него Рази. — Ты меня подозреваешь в чем-то?

Услышать такое… Ей хотелось поскорее скинуть с себя его руки.

— Уссспокойся, — крепче прижал он ее к себе. — Погоди. Дослушай.

Сказать, что она была обижена, ничего не сказать.

— Рази. Дослушай меня. Ты — моя жизнь, понимаешь? И если я что-то говорю или делаю, это потому что верю тебе, как самому себе. Но за тобой каким-то образом, я не знаю, мы пока не выяснили, следит враг. И все, что знаешь, даже твои мысли, ставится ему известно.

Вот сейчас ей действительно дурно стало.

— Вот потому так важно было, чтобы ты не зсснала, что именно мы планируем. Понимаешшшь? Чтобы с Азатом не сорвалось. Но даже в этом случае! — Захри сжал кулак и выругался. — Даже в этом случае враг нашел место! Но опоздал! Всего лишь на полчаса, а нам хватило.

С минуту примерно царило молчание. Рази надо было осмыслить. Первая мысль — все из-за отца. Из-за того амулета они все прокляты. Вся их кровь, весь род Окриё. Стало горько и стыдно. Потом она неуверенно пробормотала:

— Но кто же этот враг? И что ему от нас нужно?

Захри мрачно усмехнулся и стал рассказывать легенду, которую она знала с детства.

Жили когда-то две сестры. Обе были замужем за одним мужчиной.

Одна хотела родить тысячу могучих детей. И через пятьсот лет у нее родились тысяча сыновей — могучих и мудрых волшебников — Нагов, видом напоминающих громадных змей. А другая, в пику своей сестре, попросила дать ей родить только двух сыновей, но чтоб таких, которые превзошли бы в славе своей всех детей сестры. И родила она два яйца. Но, прождав пятьсот лет и не дождавшись рождения детей, одно яйцо она разбила. Там был развившийся только наполовину ребенок — Аруна.

«Ты так торопилась иметь сына, мать, что родила меня уродливым и слабым. За это ты лишишься своей свободы и пятьсот лет будешь служанкой той самой женщины, с которой пыталась соперничать. Второй сын спасет тебя от этого унижения — если, конечно, мать, ты не разобьешь яйцо и не изувечишь его туловище и конечности, как ты поступила со мной.»*

(Махабхарата, или Сказание о великой битве потомков Бхараты)

Второй сын и был Гаруда. Он действительно велик, его магия сияет золотом и жжет огнем, потому его назвали олицетворением солнца. Гаруда освободил свою мать, которая из-за проклятья старшего сына была служанкой у своей сестры.

Но той мало было свободы, она хотела отомстить сестре и ее детям, которых теперь стало слишком много. Оттуда и пошла вечная вражда. Однако Гаруде не удавалось успешно бороться с Нагами, пока один аскет не научил его тайной мантре (молитве). И тем дал в руки страшное оружие.

Давно уже нет в живых матери первых Нагов. Сестра так люто ее ненавидела, что однажды убила. И память о ней хотела стереть, и уничтожить всех потомков. Но того, кто заклят жить, убить нельзя. Она превратилась в Матри, чтобы оберегать своих детей. А сестра тоже жива, по-прежнему жаждет мести, и при ней ее сыновья.

Ничего нового не было в этих словах.

— Но ведь Гаруда, Аруна — это просто символы, — сказала она, ежась от внезапного озноба. — Ведь не бывает людей с птичьими головами.

— А с хвостами как у Змей бывают?

— Захри, перестань насмехаться.

— Не только Наги могут принимать по желанию облик людей. Думаешь, как выглядит наш извечный враг в человеческой форме? Он выглядит как обычный мужчина. Сухой, невзрачный, большой крючковатый нос, желтые глаза. И у него тоже есть сыновья, но в отличие от них, его убить нельзя. Очень сильный маг. Его магия сильнее нашей. Он… словно видит сверху. Как птица, понимаешь?

Мороз по коже.

— Но если так… — проговорила она. — Значит, бороться с ним невозможно?

— Мы всегда боролись с ним. И в честном бою ему бы никогда не победить. Все дело в той мантре, — сказал и ненадолго замолчал, переводя дыхание.

Потом повернулся к ней.

— Хочешь знать, как удалось освободить твоего брата?

Рази невольно вздрогнула. Горло сжалось, она еле смогла прошептать: — Да.

— Саха набрел на это случайно, когда занялся расследованием покушения, которое на него устроила Нарьям. А потом стал копать уже прицельно. И раскопал. Все дело было в той мантре. Ты не поверишь, — усмехнулся Захри. — Насколько все оказалось просто. Это заклинание(мантра) имеет силу, только если полностью соблюдена буква. А если есть малейшее отклонение, аномалия — все, подчинение не работает. А без этого преимущества враг вовсе не всесилен.

— Но как ему удалось все это раскопать?!

Захри откинулся на спинку кресла и лениво протянул:

— Это долгая иссстория, жена. Потом как-нибудь попросишь Саху, он тебе расскажет.