Доченька. Там, на неведомых дорожках

Я тяжело вздохнула. Судя по городским легендам, почившие классики разобрали все местные дубы. Вот негде им было отдыхать, как только в нашем захолустье!

– Ладно, тупейшая из моих подруг. Не напрягай единственную извилину. Навигатор включишь, он тебя до места и доведёт, как клубочек волшебный.

– Допустим. А дальше чего?

Славик кашлянул.

– Бабка почившая мне домик оставила. Поживёшь пару недель в избушке на курьих ножках, в молочной речке поплаваешь, кисельные берега потопчешь, в лесу мухоморы пособираешь, а заодно и цепь отыщешь на дубе том.

Рассуждать, что данные строчки принадлежали Пушкину, казалось неуместным. Если Славка вбил в голову, что Кот Учёный вышел из-под пера Лермонтова, опровергнуть сей факт мог только первоисточник.

– Плату какую взымать станешь?

Кажется, я обидела друга во второй раз.

– Ни копеечки не попрошу. Но… тут такое дело… Словом, в последний ураган у избушки крышу снесло. Почини, и мы в расчёте.

Нет, чего-чего, а такой наглости от коллеги я не ожидала.

– Может, газ ещё протянуть, воду, электричество? А, знаю, бассейн выкопать, и поле для гольфа соорудить.

Славка надулся.

– Электричество там есть, и вода в колодце. А газа совсем не надобно. Печь дровами топить можно. Их там целый сарай.

Я вскочила с лавки.

– Сделка отменяется. Как я, по-твоему, крышу чинить буду?

Не услышав первой части, Воробьёв вздохнул с облегчением.

– Вопрос конструктивный. Мужиков найми. За две пол-литры тебе шифера нашиферят. Ну, решайся.

Вновь упав на скамейку, я обречённо кивнула.

– Ладно. Две пол-литры ещё по-божески. Диктуй адрес.

Глава 2

Старая электричка еле ползла по рельсам, угрожающе поскрипывая списанными вагонами. Эх, было бы у меня время, обязательно написала бы очередную разгромную статью по этому поводу. Но времени не было. Болезнь прогрессировала. Я нашла у себя все симптомы, коеми пестрил интернет: слабость, вялость, сонливость, головокружение, апатию, и неестественную кахексию, в простонародье именуемую худобой. Перебирая до бесконечности все варианты заражения, я так и не смогла установить точной даты. Кровь мне не переливали, уколы кололи (дай Бог памяти) ещё в школе, - прививки по возрасту. Ни парикмахера, ни маникюршу, я в жизни не посещала. Об этом красноречиво свидетельствовала толстенная коса, болтавшаяся ниже попы и обгрызенные ногти. Нет, ногти я не грызла, в смысле постоянно. Дурная детская привычка напоминала о себе в период острых душевных волнений. Да и то, только тогда, когда все карандаши в доме и в редакции были перепробованы на вкус. Что ещё? Ах, да, секс и наркомания. Дурманом я не баловалась и любовью ни с кем не занималась. Не то, чтобы я блюла себя и тряслась над собственной невинностью, просто желающих лишить меня того самого дорогого до сих пор не нашлось. Меня воспринимали, как хорошего парня, верного друга, талантливого репортёра. А вот, как девушку…

Я прижалась лбом к холодному стеклу. Да, страшненькая, да, неухоженная, зато умная и смелая. Тело тяжело вздохнуло. А что, если я родилась со СПИДом, поэтому и не получила ни форм, ни стати? Эту идею пришлось отмести, как очередную нелепицу. Естественно, новорожденных проверяли на всё даже двадцать лет назад. Не было у меня этой беды. Тогда что? Кара небесная?

Не получив ответа о причинах, я перешла к следствию, как жить дальше? Сколько мне осталось? Год? Пять лет? Десять? Я протяну отпущенное время и умру от пневмонии. Так вещал интернет. Интересно, пневмония, это больно? Я никогда ничем не болела. Возможно, поэтому и страха не было.

Телефон в моём кармане завибрировал.

– Агеева! Как ты? Добралась?

Я тяжело вздохнула. Несчастные сорок километров превратились для меня в дорогу, длиною в жизнь. Сто раз пожалела, что не взяла свою машину. Но садиться за руль с таким диагнозом казалось преступлением. Вдруг умру на скорости за рулём? Из-за меня могут пострадать ни в чём не повинные люди.

– Эй, Мэри, ты заснула, что ли?

– Отцепись, Воробьёв. Как прибуду, сообщу.

Славка засмеялся.

– Связь в Дубровино плохо ловит. Только на холме антеннки появляются.

– Письмо тебе отправлю с голубиной почтой.

Мой друг перешёл на шёпот.

– Вот писем не надо. Ты вовремя свалила. Тут по твою душу явились серьёзные ребята. На вид - киллеры из американских боевиков. Редакцию потрясли, но никто и не знает, где ты. А я, естественно, тебя не выдал и не выдам, ни под пытками, ни за деньги.

Я насторожилась. Неужто недооценила губернатора?

– Давай так, Агеева, Установим время связи. Ты на холм карабкаться будешь часиков в семь, а я в это же время новости городские тебе докладывать стану.

– Оплату чем на этот раз возьмёшь?

Славик кашлянул.

– Ты там, в избе, приберись. И будем в расчёте.

Ох уж эти мужики! Вот они вполне могли ходить по пыльным полам и спать под паутиной. Никто даже не заметил бы груды грязной посуды и засиженные мухами стёкла. Мы же, девочки, рождались абсолютно другими.

– Естественно, приберусь. А зачем тебе это? Что, в гости решил нагрянуть?

Воробьёв завис.

– Ну… э… покупателя почти нашёл. Надо бы товарный вид избушке придать.