Дочери леса (СИ)

Далеко внизу на дороге послышалось конное ржание. Дети тут же прильнули к камню, чтобы посмотреть на людей, стараясь себя не выдать. По дороге ехал конный отряд копьеносцев в белых туниках Белогории поверх доспехов, на гнедых лошадях. Мужественные воины восседали с выпрямленными ровными спинам, в своих остроконечных шлемах из-под которых развивались светлые пшеничные волосы, с пиками в руках, острия которых упирались в самое небо. Воины ехали на заставу.

— Должно быть, они едут на войну, — не отводя глаз, прошептала Веда.

— Какие краси-и-ивые... — затянула Проклятие мечтательным голосом. — Вот бы и мне покататься на лошади. Может однажды такой вот сияющий рыцарь спасет меня из этой берлоги. И увезет... далеко-далеко... в роскошный замок.

— Не называй маменькин дом берлогой, дура! — Ворожба стукнула сестру ладонью по макушке. Между ними завязалась борьба.

— Ай! Не дерись! — возмущалась Проклятие.

— Тихо вам, не то услышат, — прервала их Веда. — Пойдемте отсюда. Продолжим игру пока маменька не вернулась.

— Чур я буду искать, — прошептала Ворожба и стала тянуть их за одежду назад.

* * *

"На этот раз... — вновь заговорил Апокрифезис томным блуждающим голосом, — рыжая побежит к ручью, там, где вы встретили мальчика Ганса. Бедняжка влюблена в него тайно и надеется его снова увидеть. Ах... любовь! Единственное чувство, ради которого стоит жить на этом бренном свете! Единственное настоящее чувство в отличие от алчности, жадности и жажды власти. Помнится НАМ один жирный толстосум... гхм...гхэ...как он жарился спасая из дома собственные сбережения", — на этих словах Апокрифезис смолк.

Благодаря таинственному подсказчику в своей голове, Веда точно знала, о чем думают сестры. Ей казалось теперь, что у нее появился настоящий могущественный друг.

Вскоре девочки вновь разбежались по лесу.

Ворожба стояла у дерева и считала до ста, пока Проклятие с Ведой прятались. Зеленоглазка, как и собиралась ушла на запад, ближе к дороге, идущей на Рудный к ручью, а Веточка побежала на восток, в ту сторону, куда ушла мать. Она надеялась, что Ворожба не станет ее там искать. Тем более что мысли ее, сестра, читать не умела.

Сначала она просто хотела спрятаться где-нибудь за кустом или трухлявым пнем, но потом учуяла ведьмин запах — запах старой Греты. Словно лисенок Веда упала на четвереньки и стала рыскать следы под шуршащей листвой.

"Вижу, ты быстро нашла применение способностям Марьки... эта ведьма умела совать свой нос не в свои дела... рыжая... любопытная и носатая... она достойно справлялась со своими обязанностями. Пока твоя опекунша Грета не навела на нее порчу, чем Нас весьма опечалила. Марька творила столько зла, что с лихвой заменяла собой сразу трех ведьм."

Но тут Веда увидела образ бредущей старухи. Он, то появлялся, то пропадал. И теперь она точно знала, куда ушла мать.

Ей захотелось найти ее — выследить. Ведь новые способности так увлекали своей вседозволенностью, что она совершенно забыла про своих сестер. А бежать пришлось долго — около часа пути. Листва шуршала под валенками, пока девчонка не выбилась из сил и не присела на пень отдохнуть. Всюду стоял сплошняком лес.

Внезапно откуда-то сверху послышался звонкий хруст, будто бы кто-то сильный ломал толстые ветки. Веда подняла голову и о ужас — увидела склонившегося над ней лешего, подобно пауку расставившего свои длинные лапища между крон раскидистого облысевшего дуба. Он смотрел прямо на нее, в упор, буквально истекая слюной. Искривленное лицо, напоминающее пень, суженные зловещие глаза с зелеными зрачками, корявые рога, деревянные клыки и мшистая зеленая борода — просто настоящая страхолюдина! Увидев девочку, леший вывалил свой зеленый язык и облизал деревянную пасть. А затем спрыгнул на землю, вздымая в воздух осенние листья.

"Кажется, тебе придется не сладко... Мы умолкаем...", — Апокрифезис затих.

— Нет, нет — не покидайте меня мой господин! — заметалась девочка.

Но господин отвечать перестал. Он хотел посмотреть на то, как юная ведьма сама выпутается из сложившейся ситуации.

И вот время остановилось: напротив Веды стоял леший, а напротив лешего стояла Веда — глаза в глаза — лицом к морде — друг перед другом!

Тут леший заговорил, отвратительным загрудным голосом:

— По лесным просторам задумчиво и безмолвно брожу я слоняюсь подобно ежу. Смотрю я на север, смотрю я на юг, владенья свои со зверями делю. — Леший рывками кружил вокруг девочки, приговаривая какие-то небылицы. Ростом он был в две сажени (4 метра) и передвигался исключительно на руках и ногах. — Кто это в лес мой забрел? Кто здесь гуляет, пугая ворон? Девочкам место в уютных домах. В чаще лесной только ужас и страх!

— Прекрати говорить дурацкими стихотворениями! — не растерялась Веда. — А ведь Грета предупреждала ее об опасности. — Уходи, откуда пришел!

В ответ леший зарычал подобно медведю, а потом защебетал подобно птице, и очень уж громко так — нелюдимо так, что у Веды заложило уши.