Дочки-матери. третий лишний?

К этому первому «пробелу», несомненно, обязанному своим происхождением «андроцентризму», прибавляется второй: замалчивание идентициональной проблематики, которую авторы психоаналитических теорий, унаследованных от Фрейда, имеют склонность постоянно подменять проблематикой сексуальности. Как подчеркивал этнопсихолог Жорж Девере: «Мужчине достаточно просто видоизменить эмоциональное содержание своих инициальных отношений, сексуализировав его. Женщина, напротив, в значительно большей степени вынуждена следовать окольным, извилистым путем: ей необходимо стать самой собой, чтобы отличаться от того, кто составлял объект ее (первой) любви. Другими словами, она должна завершить свою самореализацию... [...] Говоря кратко, созревание и возмужание мальчика представляют собой не что иное, как сексуальные изменения его инициального эмоционального отношения к женщине, независимо от самого объекта, тогда как от девочки требуется, чтобы задолго до сексуализации своего отношения к «тотальному объекту» ею была произведена идентификация с первым объектом, проинвестированным либидо – со своей матерью» [54].

Наконец, третий пробел состоит в более чем систематическом игнорировании вопроса идентичности, даже когда появляется насущная необходимость его разрешить, особенно в связи с проблемами самоидентификации, а для девочки – идентификации с матерью. Так, например, классические интерпретации женской гомосексуальности до последнего времени исключительно связывали с проблемой фиксации на матери, ограниченно принимая во внимание данные по этому вопросу, которые сегодня весьма далеки от того, чтобы подтверждать убедительность таких предположений. Процесс формирования идентичности протекает для девочки через стадию самоидентификации с матерью. Как бы это ни было банально, необходимо признать, что недостаточно простой принадлежности к тому же полу, что и мать, чтобы процесс идентификации исходил от самой дочери. Но концентрация предположений в измерении идентичного рискует привести к замалчиванию другого измерения, симметричного, а именно той идентициональной работы по дифференциации, которая необходима, чтобы дочь могла выстроить себя не по образу и подобию другого,а по образу самой себя,такой, какая она есть на самом деле [55].

Однако идентификационное измерение особенно важно для дочери, которая в противоположность мальчику должна, чтобы стать самой собой, отделиться от идентификационного объекта того же пола.Достаточно просто обратить внимание на то измерение идентичности, которое отвечает за различия, чтобы понять с каким количеством трудностей может столкнуться дочь, которая должна выстроить собственное чувство идентичного по аналогии с другой личностью, отделившись от нее, чтобы избегнуть захвата своей личности, однако не идентифицируя себя с противоположным полом, и все это необходимо согласовать с чувством любви к собственной матери...

Вопрос о разделении крайне редко становится центральным в психоаналитических построениях. В Соединенных Штатах детский психиатр Маргарет Малер сконструировала вокруг этого понятия теорию развития ребенка, согласно которой ребенок сначала находится на стадии, где познает симбиоз, а затем следует фаза отделения, которую она назвала «разделение-индивидуация». Наконец, совсем недавно американский психоаналитик Джессика Бенджамин вновь подвергла проработке проблематику идентичности в психоанализе, проникнув в неизведанное прежде пространство «взаимного узнавания, то есть насущной необходимости не только вновь узнать, но и быть узнанным другим», что позволяет определить разницу между «идентификационной любовью» и «любовью эдиповой».

Это проникновение добавляет фрейдовской теории дополнительное измерение, внутреннее по отношению к эдиповой стадии индивидуального развития: оно касается выстраивания идентичности и узнавания, соответствующего дифференционным процессам. Однако, если необходимо принять в расчет, что внутри этого идентиционального измерения существует определенное разделение между процессами идентификации и дифференциации, то мы затрагиваем скорее специфически женскую проблематику. Так как это нечто большее, чем просто борьба за самопознание, которая не ограничивается мужской идентификацией, – женщины «должны столкнуться с парадоксальной необходимостью отделиться от своей матери и одновременно идентифицироваться с ней», как полагает Д. Бенджамин.