Догмат о Церкви в канонах и практике

Служение управления [100]имеет также два источника власти. Первый из них харизматический. Другой источник архиерейской власти называется каноническим правом. Исторически он возник очень рано в церковной практике и получил авторитет Церковного Предания. Правовая власть Церкви выражена в канонах, принятых Соборами и запёчатлённых в памятниках церковной истории. Правовую власть епископа в Церкви нельзя ставить под вопрос. Двухтысячелетняя традиция правовой практики в Церкви является очевидным фактом и не допускает перемен. Она обоснована собственной древностью и потому неизбежна. Можно размышлять не о существовании права в Церкви, а лишь о его внецерковной природе. Право является высшим достижением в организации общественных отношений непреображённого бытия на началах справедливости и равенства: естественный закон, ценность личности, её достоинства и свободы... Задача права — охранять строй и порядок от безначалия и хаоса. Закон охраняет физическое бытие и существенные права личности от подавления большинством. Закон ограничивает властные претензии личности на чужую свободу. Свои задачи право способно выполнять отчасти, поскольку человек смертен, а закон несовершенен. Право необходимо там, где оскудела любовь. Пока люди любят друг друга, у них нет нужды ограждать свои взаимоотношения правом. Охлаждение любви, недоверие разделяют их, вызывая необходимость в правовой защите друг от друга. Благодатная жизнь Церкви не нуждается в восполнении правом, пока несовершенство нашей падшей природы преодолевается возрождением. Необходимость в праве ставит под сомнение полноценность благодатной жизни в Церкви. «Не отвергаю благодати Божией, а если законом оправдание, то Христос напрасно умер» [101]

«Служение предстоятельства на основе правовой власти является историческим соблазном как результат проникновения права в Церковь. Начиная с Константиновой эпохи власть епископов строится на правовом начале. Одновременно и всё церковное управление. Отказавшись от евхаристического источника власти епископа, церковное сознание заимствовало из эмпирической жизни принцип права для обоснования власти епископа. Идея правовой власти привела к установлению правовых отношений между епископом, клиром и мирянами. Право проникло в Церковь и утвердилось в ней как способ взаимоотношений церковной иерархии со своим клиром и народом. В результате длительного исторического процесса иерархическое служение, вытекающее из самого существа Церкви, получило обоснование, которое вообще не содержится в Церкви» [102].

Католическая идея двух мечей причудливо вплелась в епархиальную практику православной епархии, смешав под тиарой епархиального папы два взаимоисключающих принципа, поскольку невозможно в действиях и решениях индивидуальной воли епископа различить, где кончается его правовая власть и начинается веяние божественной благодати. Смешение благодатных и правовых начал в епархиальной практике привело к обожествлению формальной власти епископа. Он соединяет в своих руках четыре власти, имеющие несовместимую природу.

8.1. Правовая власть

Епископ совмещает две ветви правовой власти: исполнительную и судебную.

8.1.1. Исполнительная власть епархиального епископа

Формальная власть епископа, осуществляющая «управление епархией в пределах, определяемых канонами и настоящим Уставом» [103], может быть названа привычным термином «исполнительная власть». Эту власть выражает и обслуживает аппарат, называемый «Епархиальное Управление» или «Консистория», откуда поступают указы, распоряжения и резолюции Преосвященного администратора.

Теоретически Устав РПЦ допускает в управлении епархией «соборное содействие клира и мирян» [104]. На практике епископ правит единолично. «Без согласия епархиального архиерея ни одно решение органов епархиального управления не может быть проведено в жизнь» [105]. Решения принимает епископ. Клир и миряне оказывают техническое содействие в осуществлении его решений: беспрекословно выполняют их. Власть над паствой предоставлена епархиальному епископу безусловно и не связана разумными ограничениями: «Архиереи пользуются всей полнотой иерархической власти в делах вероучения, священнодействия и пастырства» [106].

Дисциплинарное право архиерея над клириками и мирянами ограничено единственным каноническим запретом применять телесные наказания: «Повелеваем епископа... биющего верных... и через сие устрашити хотящего, извергати от священного чина» [107]. «Подобает бо священнику Божию вразумляти... наставлениями и увещаниями... а не устремляться на тела человеческие с бичами и ударами» [108].