Догматическая система святого Григория Нисского

В обширном трактате „О создании человека“ св. Григорий представил подробное философское построение христианской антропологии. Но кроме этого трактата, у него есть еще три проповеди, написанные для разъяснения одного частного пункта в учении о человеке, именно — о создании человека по образу и подобию Божию. Первые две проповеди написаны на текст: сотворим человека по образу нашему и по подобию (Быт. I, 26), — третья изложена в форме общего рассуждения „о том, что значит по образу Божию и по подобию“ (περί τού, τι εστι τό κατ εικόνα Θεού καі καθ' όμοίωσιν). Тилльмон, Селье и Фесслер не признают подлинными все три проповеди. По их мнению, первые две принадлежат св. Василию Великому, а третья — св. Анастасию Синаиту. Но оснований для такого мнения в сущности нет совершенно никаких. Фесслер, например, не признает подлинными первые две беседы на том основании, что св. Григорий уже рассматривал вопрос об образе и подобии Божием в человеке в трактате „О создании человека“. Но на это нужно заметить, что было бы слишком странно думать, будто богослов–проповедник не может повторяться в своих поучениях, и уж если сказал о чем проповедь, так и рассуждать об этом больше не должен. Феселер, приписывая указанные проповеди св. Василию Великому, опирается на показания некоторых кодексов, в которых они действительно помещаются между творениями св. Василия, как X и XI беседы на шестоднев. Но ссылка на кодексы в этом случае не имеет никакого значения. Древние церковные писатели ясно говорят, что от св. Василия Великого осталось не одиннадцать, а девять бесед на Шестоднев [69]; следовательно, X–XI беседы в кодексах прибавлены после и прибавлены совершенно безосновательно, потому что св. Григорий Нисский очень ясно говорит, что св. Василий Великий не писал бесед о человеке [70]. Таким образом, за неимением никаких оснований для отрицания подлинности двух бесед на Быт. I, 26, мы имеем полное право признать верными показания тех кодексов, в которых они приписываются св. Григорию Нисскому.

Что касается третьей беседы „о том, что́ значит по образу Божию и по подобию“, то главное основание отрицания её подлинности Фесслер видит в том, что решение вопроса об образе и подобии Божием в человеке по этой беседе отличается от решения того же вопроса по несомненно подлинной книге св. Григория — „О создании человека“. Но на такую критику нужно заметить: а) что отличие не есть диаметральная противоположность, и b) что руководясь таким принципом, нужно было бы вычеркнуть из списка подлинных почти половину творений св. Григория, потому что, как выше было замечено, он очень редко смотрел на предмет с одной и той же точки зрения, а вследствие этого и говорил о предмете не всегда одно и то же [71]. В виду этого, основания отрицать подлинность беседы нет никакого, и потому Шрёкк и Гейнс совершенно справедливо, опираясь на показания многих кодексов, признают ее подлинною.

4. Творения св. Григория, в которых раскрывается православное учение о Лице Спасителя: письмо к Евстафии, Амвросии и Василиссе, Антирретик, и послание к Феофилу александрийскому.

В полемике с Евномием и арианами св. Григорий раскрывал учение о Лице Сына Божия в Его предвечном, божественном бытии. Вопрос о воплощении Сына Божия был выдвинут только в конце этой полемики — во второй книге против Евномия, появившейся в 383 г., и решен в самых общих, хотя и в самых ясных чертах. Это зависело от того, что Евномий специально не рассуждал о воплощении Сына Божия, и потому не давал никакого повода к специальному раскрытию этого пункта христианского вероучения. Более подробное раскрытие догмата о Лице воплотившегося Сына Божия св. Григорий сделал еще раньте своей полемики с Евномием — в полемике с другим знаменитым еретиком IV века, Лаодикийским епископом Аполлинарием.