Догматическое богословие

Соединяясь со Христом в Евхаристии, верующие соединяются и друг с другом: Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба (1 Кор. 10, 17).

Преложение хлеба и вина в таинстве Евхаристии

В таинстве Евхаристии, — в то самое время, когда священнослужитель, призывая Святого Духа на предложенные Дары, благословляет их с молитвой к Богу Отцу: И сотвори убо Хлеб сей Честное Тело Христа Твоего. А еже в Чаши сей, Честную Кровь Христа Твоего. Преложив Духом Твоим Святым, — хлеб и вино действительно прелагаются в Тело и Кровь наитием Духа Святого. После этого момента, хотя наши глаза видят на священной трапезе хлеб и вино, но в самом существе, невидимо для чувственных очей, это — истинное Тело и истинная Кровь Господа Иисуса, только под видом хлеба и вина.

Таким образом, освященные Дары — это не только знаки или символы, напоминающие верующим об искуплении, как учил реформатор Цвингли. Не одним только Своим «действием и силою» («динамически») присутствует в них Иисус Христос, как учил Кальвин; присутствует не только в смысле «проницания», как учат лютеране (признающие соприсутствие Христово «с хлебом, под хлебом, в хлебе»), — но освященные Дары в таинстве прелагаются, или (термин более поздний) пресуществляются в истинное Тело и истинную Кровь Христовы, как сказал Спаситель: Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие (Ин. 6, 55).

Эта истина выражена в Послании восточных патриархов в следующих словах: «Веруем, что в сем священнодействии предлежит Господь наш Иисус Христос не символически — τυπικῶς, не образно — εἰκονικῶς, не преизбытком благодати, как в прочих таинствах, не одним наитием, как это некоторые отцы говорили о Крещении, и не через «проницание» хлеба, так, чтобы Божество Слова «входило» в предложенный для Евхаристии хлеб существенно, как последователи Лютера довольно неискусно и недостойно изъясняют; но истинно и действительно, так что по освящении хлеба и вина хлеб прелагается, пресуществляется, претворяется, преобразуется в самое истинное Тело Господа, которое родилось в Вифлееме от Приснодевы, крестилось во Иордане, пострадало, погребено, воскресло, вознеслось, сидит одесную Бога Отца, явится на облаках небесных; а вино претворяется и пресуществляется в самую истинную Кровь Господа, которая во время страдания Его на кресте излилась за жизнь мира. Еще веруем, что по освящении хлеба и вина остаются уже не самый хлеб и вино, но самое Тело и Кровь Господа под видом и образом хлеба и вина».

Такое учение о святом таинстве причащения содержится у всех святых отцов, начиная от древнейших, как святой Игнатий Богоносец, и других древних церковных писателей, как святой Иустин Философ. Впрочем, у самых древних это учение не выражено в совершенно точных терминах и некоторые выражения приближаются к символическому истолкованию (на что указывают протестанты); однако способ их выражения отчасти объясняется теми полемическими задачами, которые они при этом ставили себе (Ориген — против грубочувственного отношения к таинству, Тертуллиан — против ереси Маркиона, а апологеты — защищая общие христианские истины перед язычниками, но не вводя их в глубину таинств).

Отцы, участвовавшие в Первом Вселенском Соборе, исповедали: «На божественной трапезе мы не должны просто видеть предложенный хлеб и чашу, но, возвышаясь умом, должны верою разуметь, что на священной трапезе лежит Агнец Божий, вземляй грехи мира, приносимый в жертву священниками, и, истинно приемля честное Тело и Кровь Его, должны веровать, что это знамение нашего воскресения».

Для доказательства же и объяснения возможности такого претворения хлеба и вина силою Божиею в Тело и Кровь Христовы древние пастыри указывали на всемогущество Творца и на особенные дела Его всемогущества: на сотворение мира из ничего, на таинство Воплощения, на чудеса, упоминаемые в святых книгах, в частности — на претворение воды в вино (Златоуст, Амвросий, Кирилл Иерусалимский, Дамаскин), и на то, как в нас самих хлеб и вино или вода, принимаемые нами в пищу, неведомо для нас, пресуществляются в наши тело и кровь (Преподобный Иоанн Дамаскин).

Частные положения об образе пребывания Господа Иисуса Христа в Святых Дарах

1. Хотя хлеб и вино претворяются в таинстве собственно в Тело и Кровь Господа, но Он есть в этом таинстве всем существом Своим, то есть и душою Своею и самым Божеством Своим, которое нераздельно соединено с Его человечеством.