Догматическое богословие

Рождение от безначального Отца является личным свойством Сына и определяет образ Его предвечного бытия. Исповедуя, что Сын рождается «прежде всех веков», мы, по словам святого Иоанна Дамаскина, показываем, что Его рождение — безвременно и безначально, ибо не из не-сущего приведен в бытие Сын Божий (как учили ариане)… но Он был присно со Отцом и в Сыне, из Которого родился вечно и безначально. Ибо Отец никогда не существовал, когда не было Сына… Отец без Сына не назывался бы Отцом, если бы существовал когда-либо без Сына… и подвергся бы изменению в том, что, не быв Отцом, стал Им, а такая мысль ужаснее всякого богохульства». На предвечность рождения Сына указывают слова 109 псалма: из чрева прежде денницы… рождение Твое (3).

В Своем рождении Сын неразлучен с Родителем. Он всегда пребывает в недре Отчем (Ин. 1, 18). Отец — в Сыне, и Сын — в Отце (Ин. 10, 38). Природа Божия неделима, неизменна и бесстрастна, поэтому Единородный Сын рождается бесстрастно (вне сочетания или деления) «и непостижимое Его рождение не имеет ни начала, ни конца (и происходит) так, как ведает это один только Бог всяческих. Как вместе существуют и огонь, и свет, из него происходящий, — не прежде огонь, а потом уже свет, но вместе… так и Сын рождается из Отца, никак не отделяясь от Него, но всегда пребывая в Нем».

Личное свойство Святого Духа состоит в том, что Он не рождается, а исходит от Отца. «Здесь другой образ бытия, так же непостижимый и недоведомый, как и рождение Сына», — пишет святой Иоанн Дамаскин. Как и рождение Второй Ипостаси, исхождение Святого Духа совершается предвечно, нескончаемо и бесстрастно, без отделения от Отца и Сына. Три Божественных Ипостаси нераздельны, как солнце и исходящие от него луч и сияние. Они одинаково вечны. На вопрос ариан, когда родился Сын, святой Григорий Богослов отвечал: «Прежде самого «когда». Если выразиться несколько смелее: тогда же, как и Отец. А когда Отец? Никогда не было, чтобы не был Отец. А также никогда не было, чтоб не был Сын и не был Дух Святой». «Они — от Отца, хотя не после Отца».

Происхождение Сына и Духа не зависит от воли Отца. Святой Иоанн Дамаскин различает действие Божественной воли — сотворение — от действия Божественной природы — рождение Сына и изведение Святого Духа. «Впрочем, — замечает В. Лосский, — действие по природе не есть действие в собственном смысле этого слова, но оно есть само бытие Бога, ибо Бог по Своей природе есть Отец, Сын и Дух Святой». Не следует представлять происхождение Сына и Духа неким невольным исторжением из Божественной Сущности. В Боге нет ничего бессознательного и непроизвольного. Святой Афанасий Великий говорит, что не все, что совершается не по воле, уже, тем самым, — Против воли. Например, Бог благ не по воле, не требовалось Его волеизволения, чтобы стать таковым. Но Он благ не против воли. Благость — свойство Его Природы. Подобным образом рождение Сына и исхождение Духа предшествует всякому волеизволению Бога.

Троичность Бога ничем не обусловлена, она есть первичная данность. В частности, рождение Сына не связано с творением мира. Некогда мир не существовал, но Бог и тогда был Троицей. Для сотворения Вселенной Бог не нуждался в посреднике (которого выдумал Арий). Иначе, по остроумному замечанию святителя Афанасия Великого, для сотворения такого посредника потребовался бы другой посредник. Тогда Бог творил бы одних посредников и творение мира было бы невозможным.

«Что, конечно, различие между рождением и исхождением есть, это мы узнали, но какой образ различия, этого никак не постигаем», — пишет святой Иоанн Дамаскин. Ипостасные свойства (нерожденность, рождение и исхождение) указывают лишь на особые образы бытия Лиц, но не раскрывают самой тайны бытия Ипостасей. Об этой тайне мы можем говорить только апофатически, через отрицание, утверждая вслед за святителем Григорием Богословом, что «Сын — не Отец, потому Отец — один, но то же, что Отец (по Природе). Дух — не Сын, хотя и от Бога, но то же, что Сын (по Природе)». Действительно, для нас непостижимо, что такое нерожденность Отца или в чем состоит различие между рождением Сына и исхождением Святого Духа. «Уже святитель Григорий Богослов, — пишет В. Лосский, — должен был отклонять попытки определить образ бытия Лиц Святой Троицы: «Ты спрашиваешь, — говорил он, — что такое исхождение Духа Святого? Скажи мне сначала, что такое нерождаемость Отца, тогда, в свою очередь, я, как естествоиспытатель, буду обсуждать рождение Сына и исхождение Святого Духа. И мы оба будем поражены безумием за то, что подсмотрели тайны Божии». «Ты слышишь о рождении, не допытывайся знать, каков образ рождения. Слышишь, что Дух исходит от Отца, не любопытствуй знать, как исходит».