Догматы Христианства

Это столетие, однако, было свидетелем наиболее ожесточенных идеологических трений, когда-либо испытываемых церковью. Некий Арий, архиепископ Александрийский, отрицал Божественную сущность Иисуса, что вызывало бурные протесты в христианских кругах. Константин собрал собор священников в Никее в 325 г. Он созвал 2000 епископов, 318 из которых получили разрешение участвовать в нем [34]. Этот первый Вселенский собор длился с 20 мая по 25 июля, и его результатом было создание таинственного вероучения, известного под названием Никейского [35]. Этот собор осудил Ария и двух других епископов, участвовавших в Никейском соборе, но отказавшихся подписать решение об изгнании еретиков в отдаленные уголки Империи. Эдвард Гиббон упоминает, что "писания Ария были осуждены на сожжение, и те, в чьем владении они будут обнаружены, осуждался на смертную казнь" [36]. Арий потерпел поражение, но церкви пришлось дорого заплатить за насильственное насаждение веры, провозглашавшей Божественность Иисуса (мир ему!). На этом соборе Иисус был провозглашен "Богом Бога, Светом Света, Самым Божественным" [37]. Просвещенные слои общества все еще были на стороне Ария, и их следовало подавить железной рукой. Популярность, которую снискало арианство, может быть оценено словами Св. Иеремии, который сказал: "Весь мир стонал и удивлялся тому, что он на стороне Ария" [38].

Вилль Дурант писал: "Великий спор… не закончился Никейским собором. Многие епископы все еще принимали сторону Ария… Священники, верные Никейскому вероучению, удалялись из церквей зачастую путем насилия со стороны толпы: в течение полувека казалось, что христианство будет унитарным и откажется от идеи Божественности Христа. Каждый епископ имел поддерживающую его фракцию. Соперничающие фракции вступали в ожесточенные схватки и многие были убиты" [39]. Сцены жестоких насилий и кровавых боев," уносивших тысячи жизней, были характерной чертой этого периода. Александрия, в которой находился Арий, была местом, наиболее подверженным этим смутам. Гиббон упоминает, что в одном единственном инциденте "потеряли жизнь три тысячи сто пятьдесят человек" [40].

По словам Дюрана, "вероятно, больше христиан было убито христианами же за два года (342–343), чем за весь период преследования христиан в течение римской истории". Не является ли это свидетельство доказательством религиозной нетерпимости церкви?

Процитируем слова Дюрана: "Восторжествовав, церковь перестала проповедовать терпимость; она смотрела так же враждебно на индивидуализм в вере, как и государство на сепаратизм или бунт" [41]. Уилфред Бриггс пишет: "Действия церкви после Константинополя при активной поддержке светских властей ярко иллюстрируют появление догматической нетерпимости как определенного принципа, связанного с "католической" идеей религии" [42].

Эти хаотические волнения породили в конце концов много сект, которые также враждовали друг с другом. Св. Хиларий из Пуатье, латинский епископ IV века, участник Селевкийского синода в 359 г., весьма четко описал картину того времени: "Среди нас столько же верований, сколько мнений. "Homo- ousion" — т. е. положение, постановляющее, что Сын состоит из той же субстанции, что и Отец, отвергается, принимается и объясняется следующими друг за другом соборами; частичное или полное сходство между Отцом и Сыном является предметом спора в эти несчастные времена. Каждый год, каждый месяц мы создаем новые вероучения для описания невидимых таинств. И мы раздираем друг друга на куски" [43].Другой епископ IV в., председательствующий на одном из соборов, выразил свои взгляды на них следующим образом: "Я сам склоняюсь к тому, чтобы избегать все собрания епископов, поскольку не видел еще, чтобы собор закончился добром" [44].

Именно в царствование Константина, золотой век христианства, христиане получили стандартную Библию, чему предшествовали значительные споры на церковных соборах. Марджори Боуэн пишет: "Писание пересматривалось несколько раз, прежде, чембыло принято; пришлось иметь дело с ересями, и созывались соборы в Никее в 325 г. и Константинополе в 38} г. для определения догматов веры, которую все христианские церкви поддерживают до сих пор" [45].