Догнать и перегнать 1978 (СИ)

— А как надо? — решил я перевести речь в более демагогическое русло.

— А надо так, чтобы все всем довольны были.

— Да, Саша, товарищ Лебедев прав, — вернулся в дискуссию Мячиков. — Нельзя идти против решения принятого на высшем уровне.

— И что же мне, по-вашему, нужно сделать?

— Как что? Нужно взять себя в руки и, оставив своё упрямство, принять единственно правильное решение.

— Пойти на компромисс предлагаете?

— Конечно! А как же ещё?!

— Не знаю как, но я уже изрядное количество компромиссов сделал. Мне кажется этого вполне достаточно. На этот раз предлагаю сделать компромисс вам и от меня, по поводу гастрольного тура, отстать. Ровно, как и с темой про Мотьку. Ни турне мне не нужно. Ни Мотька! — категорически заявил я.

Н-да, заявить то я заявил, только вот особого смысла от моего заявления не было.

И Мячиков, и Лебедев проигнорировали мой крик души и с упорством принялись доказывать мне, что в первую очередь я не какой-то там режиссёр или актёр, а гражданин нашей прекрасной страны, у которого есть, не только права, но и обязанности, и уж только после этого певец.

Разговор намечался долгий, поэтому прошли на кухню.

Противостояние вошло в острую фазу, в которой они раз за разом, затрагивали давным-давно надоевшие темы.

Они не слышали мои доводы, я не слышал их. Как говорится: «Верхи не хотели. Низы не могли». Ну, или наоборот.

Вариант уладить вопрос полюбовно улетучивался с каждой секундой. Им нужно было во чтобы то ни стало убедить меня в необходимости турне, а мне, в свою очередь, приходилось убеждать их в обратном, заявляя, что всякие там турне мне нафиг не упёрлись.

И они, и я, понимали, что складывается патовая ситуация.

Но отступить они не могли, у них был приказ. Я тоже сдаваться не собирался. Поэтому дискуссия с элементами алитирования и пропаганды обещала быть долгой.

Я сидел, смотрел в пол, слушал их горячие речи и отчетливо понимал, что, вероятно, на этом, моей творческой карьере приходит конец.

Как бы мне не хотелось поработать во благо страны, но я должен был констатировать очевидное — совместить желание творить по своему усмотрению и тотальный контроль я никогда не смогу. Меня так и будут вечно направлять туда, куда именно им нужно. А мне всю эту вечность придётся прогибаться, юлить и стараться хоть что-то оставить в вечности от своих изначальных идей.

Да, конечно, они обязательно будут все свои деяния обосновывать высшими целями. Будут рассказывать о нуждах страны, о первостепенных задачах и целях, раз за разом, рассказывая мне, что не моё это дело — стратегически думать. Они начальство, они старше, они знают, а потому, Вася, им виднее, и ты делай, что тебе сказали.

«Ты свободная личность, Васин! Пошли их подальше, и вообще ничего не делай больше, — мгновенно закричали в голове голоса с АТ, как только услышали, что величайший герой в очередной раз стоит на пороге слома. — Без тебя они ни на что не способны. Это ты им зарабатываешь миллионы. И как только ты их зарабатывать перестанешь, они одумаются. Они взвесят все плюсы и минусы и, в конце концов, приползут к тебе на коленях, после чего станут умолять вернуться».

«Крайне наивное утверждение, — отвечу я и, грустно улыбнувшись, поясню свой вывод: — Как не прискорбно это признать, но судя по истории нашей страны, она жила и до Васина, и во время Васина, и, скорее всего, будет жить и после Васина. Так что все эти доводы, про то, что без меня мир остановится, к великому сожалению, скорее всего, абсолютно не состоятельны».

«Но ведь, если ты перестанешь снимать, то бюджет страны не досчитается сотни миллионов, а может быть и миллиарды долларов!» — якобы логично воскликнут голоса.

«Уважаемые голоса, скажите, если эту самую недополученную прибыль наша страна не получит из-за действий разного рода начальничков, то кто из них за это ответит? Кто понесёт наказание? Только без философии, конкретно — имена и фамилии?»

А в ответ тишина. Почему? Да потому, что всё очень просто — нет никакой прибыли, и нет никого виноватого.

Официально, что получается? Васин перестал творить — вот и всё. У перспективного гениального юноши муза ушла, и он стал обычным гражданином. Вот и весь ответ. Так что и причины искать кого-то виноватого, попросту нет.

Конечно, наверняка, найдутся те, кто скажет, что ответственные лица упустили возможность и не смогли развить талант советского комсомольца.

Ну и что с того? Кто-то получит, в худшем случае, выговор, и страна продолжит жить без Васина, как и жила в прошлой версии истории.

Приходилось признать, что я не смог за этот короткий период, что нахожусь в этом времени, сделать так, чтобы они — начальники, и помыслить не могли вступать со мною в споры. Вероятно, мне нужно было изначально, как можно реже идти на компромиссы, постоянно набивая себе цену. Я видел, что мои уступки вредят мне. Но всё равно шёл на них, ибо так же видел, что они идут на пользу стране.

В одном из старых мультиков, который называется «Чертёнок №13», произносилась крайне рациональная, но в высшей степени эгоистичная фраза: «Люби себя, чихай на всех, и в жизни ждёт тебя успех!»