Догнать ревизора, или налог на Золушку (СИ)

– Вот в качестве невесты темного властелина и не ожидал. А то, что ты ведьма я подозревал с нашей первой встречи.

– И чего же не сказал?

– А ты бы поверила?

Он замолчал и протянул руку, в которую я нехотя вложила ладонь. Короткий поцелуй и меня отпустили, медленно скользнув длинными чуткими пальцами по запястью, пуская по телу мурашек и волну неконтролируемого жара. Я прошла к окну и, встав спиной к обоим мужчинам, тихо ответила:

– Нет.

Богдан появился в моей жизни, когда мне только исполнилось пятнадцать. Спокойный, необычный, уверенный в себе и по-взрослому снисходительный, он сразу же завоевал мое сердце. И не только мое. Такой красивый, хорошо одетый, загадочный и... слепой, что не помешало ему дать отпор парочке зарвавшихся придурков. Я млела, краснела, мямлила что-то глупое и мечтала, чтобы этот взрослый парень обратил на меня внимание. Я бы стала его глазам, его сердцем, душой! Мы бы поженились, родили детей, обязательно первым мальчика и потом ему сестричку... И всякий прочий бред, присущий первой любви. Я страдала, мучилась от своего косноязычия при встречах, долго думала, что ему ответить на спокойное: «Привет, Анюта!» и придумывала только когда он уже проходил мимо, шептала в спину: «Привет, Богдан» и чуть не плакала от того что не заговорила с ним... Короче, я была влюблена впервые в жизни – безнадежно, сильно и конечно трагично. А потом он меня пригласил погулять в парк и поцеловал... По настоящему. Это был мой первый взрослый поцелуй. Я тогда чуть в обморок не упала от нахлынувших чувств. Мне казалось, что я летаю высоко-высоко, что у меня выросли крылья, и я никогда не упаду на землю, потому что мой Богдан не позволит...

Упала. Больно ломая крылья. Через три дня он так же целовался с Машкой из соседнего подъезда, а я стояла и глотала злые слезы... Как я тогда не сиганула с крыши от отчаяния, знает только мама, которая почувствовала что-то и увезла меня с собой на конференцию в Питер. Там среди дворцов и парков мое горе притупилось, а после превратилось в грустное воспоминание. Когда мы вернулись, Богдан уже не жил в нашем доме, как сказала Машка-разлучница, он приезжал к бабушке и исчез из моей жизни так же стремительно, как и появился в ней.

Я думала, что вылечилась навсегда, но оказалось, что нет. Сейчас, увидев Богдана, сердце вновь заныло от воспоминаний и несбывшихся надежд.

Так, стоп Анька, ты уже не пятнадцатилетняя глупышка, ты двадцатипятилетний главбух и разведенка, поэтому улыбаемся и машем!

– Так что тебя привело в замок, Богдан? Работа? Или ты прибыл на бал?

Богдан встал рядом и моего носа коснулся легкий парфюм – грейпфрут и полынь. Ему подходит.

– Вчера во всех книгах родов появилось новое имя. Имя хозяйки Пурпурного замка, наследницы древнего рода, ведьмы с максимальным уровнем дара. Инквизиция не смогла оставить это без внимания.

– И?..

Я не очень понимала о ком он говорит, не обо мне ведь? Я же никому не сообщала о своей находке и знакомстве с замковым.

– Анна Серова, дочь Виктора Серова и правнучка Епитафии.

– Вот как... – все что я смогла сказать.

Я слушала голос Богдана, но не вникала в слова, на меня, как и десять лет назад, опять напал паралич. Умные мысли исчезли, оставив после себя розовый туман, а в памяти всплывал наш единенный поцелуй. Да какого черта я так на него реагирую? Это была первая любовь! Была и прошла! После нее я влюблялась неоднократно. Да, но никогда это не было так ярко, так волнующе и желанно, и так болезненно...

– О том, что у Епитафии есть наследница, инквизиция узнала в тот год, когда мы познакомились, – тихо рассказывал Богдан. – Я прибыл в ваш мир, чтобы проверить информацию и оценить потенциал ведьмы. Мы знали в каком доме живет ведьма, но не знали кто именно, поэтому я ... кхм... оценивал всех девушек подходящего возраста.

– Хочешь сказать, что ты пытался инициировать ведьму? – хмыкнул горгул.

Богдан сдержано улыбнулся и опять повернулся ко мне.

– Твоя сила не отозвалась на мой призыв. Ты была почти пустышка, минимальный уровень дара, даже ниже допустимого порога.

– Хочешь сказать, что поцелуй был проверкой? – безразлично произнесла я, старательно сдерживаясь, чтобы не сжать кулаки и не выдать, как сейчас больно у меня на душе. – Ты знал, что я была в тебя влюблена?

Сзади закашлялся горгул, Богдан же только виновато улыбнулся.

– Знал, конечно.

– Ясно, – кивнула своим мыслям. Сволочь. Беспринципная расчетливая сволочь. – И что теперь?

– Мне нужно подтверждение, что родовой гримуар тебя принял. И если это окажется правдой, то ...

– Замок мой, – закончила я за него и улыбнулась. – Я ведь получу все бумаги на владение собственностью?

– Если такова последняя воля леди Епитафии. Мы потребуем вскрыть ее завещание. До сих пор его никто и не смог прочесть, но до сих пор наследники и не делали запрос на документы.

– Инквизиция желает услышать завещание? – вступил в разговор Арс. – С какой целью?

– Инквизиция стоит на защите интересов жителей нашего мира, – расплывчато ответил Богдан. – А сейчас я вас покину, хочу прогуляться.

Он вышел, а мы с горгулом уставились друг на друга.