Догоняя закат

Это был знакомый сдержанный тон человека, не сомневающегося в своей правоте. Раньше он казался Кейт оплотом стабильности, но сегодня все ее существо взбунтовалось.

— Гарри достаточно взрослый, чтобы решать самостоятельно, — ответила она.

Альфред приподнялся на одном локте. Наверное, он изумился бы меньше, если бы с ним заговорила его зубная щетка, с задорной злостью подумала Кейт.

— Но ты мать и должна следить за ним, — медленно произнес он.

— Я старше его на пятнадцать лет. Какая из меня мать…

— Все равно. — Альфред властно притянул к себе Кейт. — Ты должна контролировать его, чтобы мой сын не нахватался бредовых идей, которые распространяют мои недоброжелатели.

— Гарри уже большой, — мягко повторила Кейт, прикладывая усилия, чтобы не отодвинуться от Альфреда. Он поглаживал ее по обнаженной руке, и это простое прикосновение было ей противно. — Он имеет право задавать вопросы. А ты как отец должен на них отвечать.

— Да, верно, — с раздражением произнес Альфред и, к облегчению Кейт, перестал ее трогать. — Но как я подумаю обо всей той чуши, что несут с экранов телевизоров, так свирепею. Если еще мои родные начнут сомневаться во мне…

— Мы не сомневаемся, — тихо сказала Кейт. — Но тебе лучше объяснить Гарри, почему Дэннису Харрингтону нельзя верить.

Кейт впервые произнесла это имя вслух в присутствии мужа. Дэннис Харрингтон. Попробовать бы сказать это еще раз, а потом второй и третий, чтобы как следует насладиться его звучанием.

— Потому что Дэннис Харрингтон — подлец, каких мало, — отрезал Альфред.

Кейт поежилась. Альфред ни о ком не отзывался в таком тоне. Она привыкла во всем полагаться на мужа, но… но не могла она сомневаться в Дэннисе!

— В чем же выражается его подлость? — небрежно спросила Кейт. Мол, мне нет никакого дела до Дэнниса Харрингтона, я просто беседу поддерживаю.

— Ох, Кейт не хочется мне обременять тебя этой гадостью, — вздохнул Альфред. — Мне самому противно, что придется сражаться с таким человеком. Но раз у демократов не нашлось более достойного кандидата, это только подтверждает слабость их партии.

— Но почему же он так плох? — наивно улыбнулась Кейт. — В материалах, которые мне дала Дилси, не было ничего криминального…

— Ах, женщины, женщины. Вы судите по внешности и совсем не думаете о внутреннем содержании. А Дэннис Харрингтон — красавец хоть куда. И все глупые гусыни падут жертвой его неотразимых глаз, когда придет время голосовать.

— Ты тоже красив, — пробормотала Кейт не очень уверенно.

«Глупые гусыни» задели ее, ведь она относилась к их числу. Муж неоднократно давал ей понять, что не слишком высокого мнения о ее умственных способностях. Впрочем, это не мешало ему любить ее.

Альфред польщено рассмеялся.

— Детка, свидетельство любящей жены не считается.

Кейт потупилась. Ничего себе любящая жена.

— Но Дэннис Харрингтон в сто раз привлекательнее меня в глазах обычной женщины. И можешь не сомневаться, он использует это на полную катушку.

— Каждый использует свои преимущества.

— Преимущества, — фыркнул Альфред. — Да такого аморального типа на пушечный выстрел нельзя подпускать к управлению штатом.

— Аморального? — холодея, переспросила Кейт.

— Естественно. Неужели ты думаешь, что с такой внешностью он ведет жизнь монаха? — скрипуче рассмеялся Альфред. — О его похождениях можно написать тома. И я займусь тем, чтобы эти сведения стали известны всем.

— Альфред! — воскликнула Кейт, садясь на кровати и обхватывая колени. — Как ты можешь такое говорить…

— Я буду бороться с ним его оружием. Он не постеснялся клеветать на меня. Я же расскажу о нем правду. В его постели побывали все совершеннолетние манекенщицы Америки, и избиратели должны об этом узнать!

Кейт была шокирована. Никогда Альфред не употреблял подобных выражений в разговоре с ней, и никогда они не обсуждали такие темы. А сегодня он настолько разволновался, что забыл о своих принципах. И все это из-за кого? Дэнниса Харрингтона.

— А откуда ты сам знаешь? — робко поинтересовалась Кейт.

— Это же ясно при одном взгляде на него! — воскликнул Альфред. — Если бы я не боялся оскорбить твои уши мерзкими подробностями, я бы доказал тебе, что Дэннис Харрингтон — первый бабник в штате!

Было так непривычно слышать вульгарное слово «бабник» из уст Альфреда, что Кейт не сразу сообразила, что за ним стоит. Женщины. Огромное количество красивых женщин, которых любил Дэннис и которые любили его. Острая, почти физическая боль пронзила все ее существо. Кейт и не думала, что можно испытывать подобное. Все ее предыдущие переживания казались детской игрой по сравнению с диким зверем, который вгрызался в ее внутренности и рвал их на части. Ревность — вот как зовут этого зверя, и Кейт Шелли до сих пор не была с ним знакома. Зато теперь они с ним друзья, и ничего не подозревающий Альфред наносит ей одну рану за другой и подкармливает беснующуюся зверюгу.