ДОГОВОР

Я по-прежнему ходила в суд – заканчивалось одно дурацкое слушание. Раньше я бы выиграла процесс на все сто, а теперь… Боюсь, только и получу, что доследование. Или опротестуют.

Кто-то сказал, не помню уже, кто, что парадокс будущего состоит в том, что оно неизменно приходит прежде, чем мы успеваем к нему подготовиться. Мы вечно мечтаем обучиться предвидеть будущее, забывая тот факт, что лучший способ предсказания – будущее строить. Ведь именно в будущем нам придется провести весь свой остаток жизни...

Я как раз села ужинать, когда затрещал линейный телефон, сильно это будущее изменивший.

– Я слушаю.

– Привет! Это я. Не помешал?

– «Я» – это кто?

Звонил мой коллега – Вадим Майоров. Это был довольно развязный тип лет двадцати семи, с атлетической мускулатурой, голливудской улыбкой, гипертрофированным самолюбием и влиятельнейшими богатыми родственниками. Почему он стал адвокатом, я так и не поняла. Ни особого таланта, ни желания, ни интереса к своей работе он не выказывал. Хотя нет, интерес был. К деньгам. Ходили слухи, что со своих клиентов он берет какие-то астрономические гонорары. По тем же слухам, значительная часть этих денег предназначалась для банальных взяток и подкупа присяжных, свидетелей и членов суда. Мои знакомые уверяли, что он злоупотребляет анаболиками и посему страдает какими-то нарушениями сексуальной сферы. Имя, однако, он себе создал, и считался одним из престижных и удачливых защитников России. Но, будучи все же не полным кретином, истинную цену он себе знал, поэтому в трудных и запутанных случаях не брезговал самыми грязными и подлыми приемами, почти всегда сопровождавшимися грубыми нарушениями закона. Правда, ради справедливости все же стоит сказать, что он обладал каким-то звериным чутьем и всегда располагал информацией, виновен его подзащитный или нет. Данное обстоятельство было впрямую связано с тем размером вознаграждения, который Вадим себе назначал.

– «Я» – это кто?

– Как это кто? Вадик Майоров! Не побеспокоил?

– Побеспокоил. Чего тебе? Я ужинаю, перезвони попозже. И вообще, откуда у тебя мой телефон?

– А ты будто не помнишь? Ничего, я быстро. По делу Петерсона. Помощь нужна.

– Дело Петерсона – твое дело. Я-то тут причем? – Я решила не проявлять заинтересованности. Тем более что я действительно не помнила, чтобы давала Майорову свой домашний телефон, поскольку никогда этого не делала. – Я сейчас занята.

– Слушай, помоги, а? Я же знаю, что ты его вытащишь, а я не смогу. Бери дело себе, и если ты дашь согласие, то проблем не будет. Петерсон уже согласился.

«Врет, небось», – подумала я, а вслух спросила:

– А чего это ты вдруг отдаешь мне такого клиента? Ведь это же – сам Петерсон!

– Проиграю я это дело, точно тебе говорю. Все улики против него, есть даже несколько свидетелей, вещдоков – по самую маковку, а я точно знаю – Петерсон не виновен, его кто-то хочет подставить. Интуиция! Веришь мне?

– Тебе – не верю. Вот твоей интуиции – верю. Но, если дело такое тухлое, то оно мне нужно? Я не хочу лишних неприятностей, да и провальные дела мне тоже без надобности. Да, слушай, там же не только ты, но и другие адвокаты?

– Ты про этих немцев? Да от них больше вреда. Законы наши знают плохо, а всякие тонкости им вообще не доступны. Ну, ты понимаешь, о чем я… В общем, все на мне. Просру я это дело. А ты этого Петерсона вытащишь, я же знаю. Ведь у тебя ни одного проигрыша в суде!

– Это – неправда! Было два эпизода, которые я провалила.

– Знаю я все эти твои эпизоды. Первый ты проиграла специально.

– Почему…

– Нет-нет, не спорь, я-то знаю, и мне ты можешь не втирать. Я сам видел, как ты договаривалась с противной стороной и как тебе что-то там обещали. А второй эпизод – тут ты ни при чем. Тебя подключили на самом последнем этапе, и тут сам Господь ничем бы не помог.

– Не богохульствуй. А по первому эпизоду ты ничего не докажешь.

– И не буду. Но если мне понадобится, то легко докажу. Как дважды два. Я в то время как раз купил новую камеру. Ма-а-ахонькую такую, в ладони помещается. Японскую. Так вот, я всегда таскал ее с собой, а тогда забыл в твоем кабинете, случайно, но – включенную. И вся твоя беседа с этими типами записалась просто великолепно, хоть по НТВ показывай. Так что ты у меня на крючке. Бери дело себе и отмазывай этого Петерсона вчистую, как ты умеешь. Гонорар – пополам. Так что, согласна?

– Подумаю.

– Думай. Но – недолго. Завтра позвони часов этак в десять. У тебя есть под рукой карандаш? Запиши мой телефон, я подожду.

– Не надо. Он уже записался…

Вадим отсоединился, я положила трубку, села и стала думать.

Как профессионал, я располагала сведениями по проблеме. Вспомнила все, что знала про злосчастного скульптора.