Договор

Оказавшись снова у пыточных подвалов, Михаил Давидович, уже ощущавший приличную дрожь в ногах, двинулся, выключив и спрятав свой фонарик, снова с подсвечником в руке — сквозь них назад. Благо, проход теперь не скрывался!

В самом первом подвале, за дверью, обнаружил, к счастью, «горячо любимый» предбанник. По его лестнице поднимался не без волнения. Чертил мелом. Камень с полосой, разумеется, попался снова. Но на сорок второй ступеньке он выбрался наконец наверх! Ф-фу-у-у…

Выйдя в почти родной коридор, Михаил Давидович подумал, что не совсем порядочно со стороны Анатолия так «гонять» человека в летах.

Но потом подумал, что никто ведь его в шею и не гнал: сам полез. «Проникнуться» атмосферой, понимаешь, ему захотелось!

Ну вот и проникнулся. Хотя… Это ведь Анатолий ему на это «тонко» намекнул! Прекрасно зная его неуёмный характер.

Хотя только Анатолий, его инженеры, и Господь Бог знают, как они добились такого… Эффекта! Прямо тебе — «заколдованный зеркальный лабиринт». Реально — многоуровневый. И бесконечный!..

По пути назад Михаил Давидович заглянул в библиотеку: благо, дверь была открыта настежь. Как ни странно, но там на столике дымилась чашка чая: каркаде! Ошибиться нельзя: аромат разносится по всей комнате! Можно было подумать, что её только что принесли, словно зная — впрочем, почему — «словно»?! Зная! — о его приходе.

Невольно Михаил Давидович поставил подсвечник на столик, рядом с чашкой и проспектом. Сел в «своё» кресло, и чашку бережно взял в обе руки. Её обжигающее тепло и вкусный глоток ароматного напитка — м-м-м! — сразу вернули ему пусть не отличное, но хотя бы — более бодрое и оптимистичное настроение.

Ну погоди ж ты, хитро…опый Анатолий! Михаил Давидович тебе ещё покажет! И пусть он устал, и коленки немного — да, только немного! — трясутся, сил и выносливости ему ещё не занимать! Да и «условия» Контракта ещё не выполнены! Никого он не видел. А мужик в красной маске, мельком замеченный в зеркале — не считается!..

Однако взглянув снова на картину в простенке, он почувствовал, как улыбочку с лица словно тряпкой стёрли.

Омерзительная старуха снова была тут как тут!

И она Михаилу Давидовичу улыбалась. Однако вовсе не как Мона Лиза, а весьма издевательски! Вот уж — мерзкая тварь во плоти!..

Он постарался взять себя в руки. Достал айфон. Настроил камеру для ночного режима. Приблизить… Есть! Снимок чёткий, и конкретный! Вот она: старая вешалка! А отошлёт-ка он эту фоту себе же, любимому, на второй, да и третий мобильник! Так, …рен. Снова нету. Теперь уже — сети. Вон: чёрточки-палочки «отправки» крутятся, но фотки ни фига не отправляются.

Да и ладно: главное — в «Галерее» они есть! Но картина…

А если встать и подойти?

Однако и с разных углов, и с расстояния даже метра милая женщина не появилась. И только злобные горящие угольки глаз старой ведьмы пялились на Михаила Давидовича! Словно на знаменитом плакате «Ты — записался добровольцем?!», глядя прямо в глаза, в какой бы бок он не сдвигался.

Пришлось сфотографировать старуху ещё раз — вблизи, и — только изображение. Без рамы.

Ладно, позже, на досуге, он снова её рассмотрит. А пока…

А пока заберёт-ка он свой чай, и двинет на боковую! Тем более, что сейчас уже…

Что за чёрт!

Хронометр на чёртовом айфоне упрямо показывал, что сейчас — двенадцать ноль пять! А именно столько времени было на нём, когда Михаил Давидович покинул комнату, отправившись в «турне по подвалам»!

Это странно. Даже более чем. Потому что воздействовать дистанционно на его мобильник, сдвинув данные о точном времени назад, никто и ничто не смогло бы: нет ещё таких технологий! Или…

Или Анатолий многого, ох, многого, ему не рассказал.

Впрочем — он и не должен был. А то — неинтересно!

Ну а сейчас — интересно. Хотя и не слишком страшно. Но утешает мысль, что «пытать» его на всех тех жутких станках не смогут. Потому что Анатолий обещал. Что «непосредственного» контакта — не будет!

А, может, они всё-таки как-то смогут пытать его так, чтоб на теле не осталось никаких следов?.. А только — «душевные» раны? Вон: смогли же «убрать» проход, по которому он притопал во второй «предбанник»! Закрыв дверной проём иллюзией каменной кладки. Причём — настолько совершенной, что и на ощупь не найти скрытое.

И всё равно — это не вписывается в условия Контракта. Поскольку пытки — это больно, а он подписывал, что будет — только страшно.

Ну а с этим — он фыркнул! — пока — никак.

Не страшно. А только — непонятно! Но…

Удивление и восхищение от «работы» профи — невольно вызывает.

В его комнате ничего не изменилось. Только свечи, вроде, стали поменьше. О! Вот оно! Значит, время всё же — прошло! И немалое.