Договор на нелюбовь

– Нет, конечно! Через пару дней мы столкнулись у переезда перед посёлком. Он наглым образом попытался вклиниться передо мной, не желая стоять в пробке. А я не пустила. А потом он открывает окно и говорит: «Вот так и помогай красивым девушкам».

– Что так и сказал? – ахнула бабуля за спиной. Я обернулось, а оказалось, что мы на кухне уже давно не одни. Царёв стоял за спиной бабушки, скрестив на груди руки и еле сдерживал улыбку.

– Так и сказал, – рассмеялся Саша, подошёл и слегка приобнял, прощупывая реакцию моих дам на прикосновения. Мама с бабушкой переглянулись, но руку ему не отрубили. Очевидно, решив сначала покормить. – Нахамила и не пропустив вперёд, создала пробку.

– В этом вся Катерина. Назло маме пойду без шапки, – топнула ногой бабушка, испепеляя меня взглядом.

– Идёмте за стол, – мама вновь хотела было взяться за противень, но Царёв опередил её.

– Какой запах, – довольно натурально застонал он.

– Это тот самый мамин фирменный пирог с курицей…

– И сыром, – закончил мою фразу Царёв.

Мы вышли на веранду, благо дождь прекратился и даже предзакатное ласковое солнышко с любопытством заглядывало сквозь прутья винограда.

– Александр, давайте сначала определимся, каким образом вы причастны к сносу нашего посёлка? – рубанула рукой в воздухе бабушка, как только мы расселись.

– Любовь Григорьевна, ещё раз говорю. Это чистой воды недоразумение и городской суд перенёс рассмотрение дела до сентября. Просто до работяг вовремя не довели эту информацию.

– Я задала вопрос, – гаркнула бабушка, не желая слушать его рассыпавшиеся оправдания. Моё поведение ей не нравится? На себя бы бабушка посмотрела.

– Меня зовут Александр Царёв, – выдохнул Саша своё имя, не отводя взгляд. Он смотрел прямо в глаза, ничуть не тушуясь, и уж тем более, не стесняясь своей фамилии.

– Ёшкин дрын, – брякнула моя интеллигентная до зубов мудрости бабушка и схватилась за сердце, которое, очевидно, у неё было справа, правда быстро опомнилась и чуть сместила руки, бросив в меня предостерегающие от смеха взгляд.

– Бабушка, – я закатила глаза. – Так жениха мне отпугнёшь. Кто на мне жениться тогда будет?

– Снос будет? – вкрадчиво спросила мама, больно сжимая под столом мою руку.

– Нет, – Царёв не удержался и посмотрел на меня, ища во взгляде подтверждение договоренностей. Я подмигнула ему, отгоняя назойливые мысли из головы.

– Хорошо, – выдохнула бабушка и достала сигаретку из дедушкиного серебряного портсигара, вставила её в мундштук, не сводя взгляда с «жениха». – Образование?

– Архитектурная академия, – Саша как заколдованный смотрел на дымящийся пирог, и я сжалилась, отрезав ему кусок.

– Возраст?

– А это точно приличный вопрос, бабушка? – выложила пирог на тарелку, с любопытством наблюдая за Царевым.

– Молчать, – мама вновь взяла меня за руку, как только я села на стул.

– Тридцать шесть.

– Когда у Кати день рождения? – подхватила допрос мама, сжав руку сильнее, чтобы не вздумала подсказывать. Глупышка. Очевидно же, что такие, как Царёв, узнают о своих жертвах даже то, о чем они сами не подозревают.

– Двадцать пятого июля, – Саша, наконец-то, отправил вилку с куском пирога в рот и закатил глаза.

– Любишь Катьку? – свой вопрос бабушка просто выплюнула, чтобы не дать времени перевести дух.

– Как её можно не любить? Вы воспитали шикарную женщину, – Саша улыбнулся и обнял меня, окуная в облако своего густого аромата.

– А вы были женаты, Александр?

– Нет. А это проблема?

– Смотря с какой стороны посмотреть, – задумалась мама.

– С какой стороны ни посмотри, мам, он холост, красив и очень любит меня, – рассмеялась я, пытаясь избавиться от цепких рук матери.

– А ты? – вдруг обернулась она.

– Что я? Мам, я не замужем. Ты чего? Забыла?

– Слава Богу, – она раздраженно сжала губы, шлёпнула меня по оголившейся в разрезе халата коленке так, что все подпрыгнули. – А то мало ли! Вдруг я все проспала.

– Мать спрашивает тебя, любишь ли ты его! – бабушка нацепила очки, чтобы получше меня видеть.

– Как его можно не любить? – ответила я в его манере объятием. – Теперь ночами не сплю, боюсь, как бы не увели.

– Кать, а свари нам кофейку? – Саша достал сигареты, осмотрел дам, давших немое согласие и откинулся в кресле, закуривая.

– Но уже поздно, – понимала, что он нашёл предлог, чтобы остаться с ними наедине. Но не уверена, что эта затея была мне по душе.

– Мне ещё работать до утра, ведь из-за твоего легкомыслия я пропустил совещание.

– Какого ещё легкомыслия? – стиснула я челюсть и наклонилась к Царёву, что курил, выдыхая дым в сторону от стола.

– А как это назвать? Твой телефон с утра выключен! – он тоже скрипнул от злости челюстью, процедив слова по слогам. Видимо, правду говорит. – Я ещё молчу про твои пробежки под дождем голяком!

– Царёв, ты сейчас… не прав!

– Ирина, твоя дочь поругаться даже со столбом может, – бабушка внимательно наблюдала наш словесный «пинг-понг».

– Она вся в тебя, мама!

– Поэтому я буду кофе, – добавил Саша и прищурился.