Договор с дьяволом

Ну и конечно, Ангелина лихо сыграла свою роль. Не очень приятно сознавать, что в решающий момент он поддался на ее уговоры, хотя и понимал: имей он собственную твердую точку зрения, комбинация лопнула бы, так и не начавшись. Но, может быть, еще не все потеряно? Еще не поздно отыграть назад? Послать все и всех к черту? А что дальше?

Дроуди ни за что не откажется от своих притязаний. Он уже исподволь намекал, что не привык менять решения, тем более однажды уже одобренные партнером. Значит, и неприятности в этом плане гарантированы. Скажет: поздно, раньше надо было думать!

Лина? Ну, с ней все ясно. Она не простит слабости. Огромные деньги уже замелькали перед ее жадными глазами. А женщина она решительная. И беспринципная. Но эти качества хороши в постели. Да и расстаться с ней – тоже проблема не из простых. Она – это давно уже понял Самарин, – как и американец, не станет отступать. Слишком многим он успел с ней поделиться, а потому и расплата за свой язык, за свой мягкий характер может оказаться сокрушительной.

Наконец, те двое, с кем Лина уже провела беседы в нужном направлении. У каждого из них свой интерес, и если они решились, то пойдут до конца. Ну в самом деле, не убеждать же их, что ты с чьей-то подачи замыслил преступление, а теперь испугался и пошел на попятный! Кто тебе поверит? Скажут: все понятно – решил «кинуть» товарищей и все заграбастать себе. Отсюда – выводы.

Куда ни кинь, ситуация воистину дьявольская!…

И договор с ним, этим проклятым дьяволом, увы, предопределен.

Самарин решительно поднял трубку и приказал дежурному передать водителю, чтобы тот подавал машину к подъезду.

Сам же перед уходом зашел в комнату отдыха, достал из буфета бутылку коньяку и махом выпил целый стакан. Он не должен был позволить себе сегодня ни малейшей слабости. И пока доедет, спиртное возьмет свое, доведя настроение до нужной кондиции…

Глава восьмая. ПРОКОЛ ЗА ПРОКОЛОМ

«Началось», – подумал Денис Грязнов, когда в его кабинет ворвалась разъяренной фурией еще недавно казавшаяся миловидной и даже обаятельной по-своему, оскорбленная в лучших чувствах и задыхающаяся от жажды мести супруга академика Самарина.

Но поток восклицаний и междометий быстро иссяк, а ничего такого, что могло бы объяснить этот взрыв эмоций, Денис для себя не выяснил. Он дождался паузы, когда дама, тяжело дыша, набиралась сил для следующего потока, и вежливо спросил:

– Я надеюсь, вы объясните мне, в чем наша ошибка? Сейчас я предъявлю вам ваше собственное заявление, а также наше с вами соглашение, по которому мы должны были провести ряд мероприятий, касавшихся выявления неблаговидных поступков опять-таки вашего мужа по отношению к вам. Извините за столь сложную формулировку. Прочитайте еще раз и укажите нам на наши промахи, буду вам, уважаемая Людмила Николаевна, весьма признателен.

Красивая грудь женщины, до отказа уже заполненная негодованием, стала медленно опадать.

– Вы знаете, что он мне вчера наговорил? Вы бы послушали его! И вот тогда я посмотрела бы и на вашу реакцию!

– Весьма сожалею, что наш с вами эксклюзивный договор почему-то стал ему известен. Но мы здесь не виноваты, мы никогда не допускаем никаких утечек информации, особенно касающейся столь щекотливых дел.

Денису было противно слышать те фразы, которые он произносил. Но надо же было как-то выяснить, в чем дело. Впрочем, он уже немного догадывался, в чем суть. Однако собственной вины здесь не видел.

– Выпьете чаю? Кофе? – подобные незамысловатые процедуры, как правило, быстро успокаивают клиента.

– Кофе, – недовольно буркнула она, вытаскивая из изящной сумочки сигареты «More», нервно прикурила от зажигалки, протянутой Денисом. Он усмехнулся: вспомнил рассказ дядьки Вячеслава Ивановича. Соперница Самариной курила те же самые сигареты. Надо же!

Принесли кофе, и клиентка осушила чашечку в два глотка, после чего как будто немного успокоилась. Стала рассказывать. Но Денис перебил ее. Предложил позвать также одного из своих сотрудников, которому было поручено дело, но Самарина категорически запротестовала, объяснив это тем, что с Денисом Андреевичем она уже знакома, а перед новым человеком ей бы совсем не хотелось ворошить грязное белье своей семьи. Денис неохотно согласился. А в самом деле, почему он должен всегда один выслушивать претензии по поводу проколов собственных сыщиков? Пусть и они узнают правду о себе из первых уст. Ну нет так нет.

Что же произошло и почему выплеснуто столько эмоций?

– Он приехал вчера домой, на Вавилова, естественно, совершенно не в себе. Разъяренный и заметно под градусом. Что с ним, кстати, бывает довольно редко. И с ходу вылил мне на голову буквально ушат обвинений и претензий. А касались они все лишь одной вещи: он заметил, что за ним наблюдают. Но ведь вы обещали…

– Во всяком деле, уважаемая Людмила Николаевна, бывают свои издержки…

– Хороши издержки! Зачем, скажите, вы у нас на даче в Серебряном Бору понаставили кинокамер?

– Вон даже что! Но как же он об этом узнал? Он что, лазил по стенам? Или вызывал специалистов? Не говорил?