Договорились. Часть 2

Карина пыталась понять, готова ли к такому краху. Казалось, могла остаться без всего, кроме Зайкина. А если бы он уехал в другую страну, она бы его точно потеряла. Они бы пытались коряво встречаться на расстоянии и даже неплохо занимались бы сексом по «Скайпу», но рано или поздно парень бы потерял к ней интерес. У него там была бы совсем другая жизнь, а она бы здесь гнила в одиночестве. Не сомневалась, их отношения расстояние в океан не выдержали бы. Они и вблизи трещали по швам.

Зайкин остался ее единственной опорой. С такой опорой можно было вытерпеть все. А без нее ничего не имело основания.

В клубе все рассаживались по местам. Зал оказался небольшим, и зрителей пришло не так много, но все равно теснота ощущалась. Аля и Оля постарались, выкроили им билеты в первый ряд, правда, сбоку. Карина, действительно, пыталась расслабиться, хотя бы насладиться шоу, раз все равно приходилось терпеть этого ублюдка рядом. Он глядел на нее долго и упорно черными влажными глазами. Лицо кривилось в гримасе недовольства и разочарования. Опьянение придавало ему гротэска, подчеркивало уродливость, обнажало злодейские черты. Девушка игнорировала его, насколько могла. Не останавливала поползновения влажных рук, но ни на что не отвечала и в лицо не смотрела. Взывать к его человечности утратило всякий смысл. По крайней мере, в таком дурмане Жерар походил на сгусток животных инстинктов без мозгов и внутренней логики.

Сбежать она так и не решилась. Издевательский голос в душе Карины озвучил: «Опустилась. Дно достигнуто».

Представление позволило немного отвлечься, хоть никакого удовольствия она не получила, будто и вовсе лишилась этой способности — получать удовольствие. Красивые мужчины и женщины, полуголые и разукрашенные, выполняли сложные движения в танце под насыщенную и эротичную музыку. Между ними искрилась страсть. На сцене происходила вакханалия. Все кидались из стороны в сторону, потом перемешивались и возбуждали друг друга и зрителей. Карина смотрела на это сначала безэмоционально и без всяких мыслей. Ее накрыла фрустрация, а затем отвращение. Не к Райне и не к танцорам, и даже не к Жерару. К той жизни, которую она сама же до основания разрушила и за которую все равно продолжала цепляться. А, на самом деле, к той внутренней себе, которую, наконец, оголила.

После шоу Жерар опять усадил ее в такси и повез домой. Приставал прямо при водителе. Лицо она выворачивала, но до шеи он дотягивался и жадно ее целовал, а рукой ползал в промежности, пытался найти там центры возбуждения, которые были выжжены. Карина уже не отбивалась. Обмякла и не подавала никаких признаков жизни. Пусто смотрела в стекло. Заметила, как водитель поглядывает назад, хмурится, как будто хочет помочь, но не понимает, надо ли. Ему она отрицательно покачала головой в зеркало заднего вида и больше не обращала внимания. В ее глазах он мог прочитать: «Все, что со мной происходит, — это мой собственный выбор. Я все это заслужила».

В кармане брюк Жерара завибрировал ее телефон, который она спокойно стащила, пока мужчина лапал ее грудь. Множество пропущенных висело в ленте уведомлений. Последней писала Игнатьева: «Ты видела? Вы вместе?». Карина прошла по ссылке и обнаружила пост на стене Зайкина «ВКонтакте»:

«Моя Кариша — вебкам модель. Приглашаю всех на нее подписаться. Будет горячо!» — гласила надпись над ссылкой, которая вела на «Лавкэм», ее профиль.

Настена выслала хохочущие смайлики: «Кар, что вы с Зайкой замутили опять?».

«Кар, херня какая-то, кажись, Зайку взломали, — прислал Варданян. — А до него не достучаться. Он же с тобой?

«Это правда?» — удивлялся Гога.

У поста быстро набирались просмотры и комментарии. Однокурсники и другие студенты университета, даже просто знакомые, активно обсуждали новость. У многих не было доступа к профилю. Знатоки советовали VPN. Те, кто уже посмотрел, возвращались с впечатлениями и мнением. Осуждали ее, удивлялись Зайкину, тому, как он спокойно к этому относится, и не понимали, зачем ему такая «дрочунья». Кто-то доходил и до открытых оскорблений — ничего нового для Карины: шлюха, шваль, шалава, сука, проститутка. Снобы швырялись архаизмами типа «курва» или «профурсетка». Девушка оценила оригинальность, так ее редко обзывали.

Понимание пришло только, когда такси остановилось и Жерара качнуло вбок. Водитель как будто специально резко затормозил, чтобы причинить мужчине боль. Карине было не до этого. Ее настигла мысль: «Вот он твой крах. Абсолютный. Неизбежный». Иначе и быть не могло. После того, что она сделала с Зайкиным, он просто обязан был ее предать. Девушка даже почувствовала облегчение в первую секунду, но потом проснулась боль.

Она снова ожила только для того, чтобы умереть в страданиях, очередных или постоянных. Болело все. Разочарование обездвиживало. А истощенное сердце пыталось биться. Каждый раз пробивалось сквозь муки, пуская по венам отчаяние, в котором само же захлебывалось.