Договорная жена. Завоевать любовь

– Не было никаких нас, Алия! Боже, так глупо… Хотя, если бы не решение моего отца выдать меня замуж за Мурада, мы с Ратмиром так и не осознали бы чувства друг к другу. Я не хочу, чтобы ты думала, будто бы Мурад питал ко мне чувства…

– Господи, Мадина, успокойся! – рассмеялась я, пытаясь разрядить обстановку. – Не стоит так загоняться!

– Ты правда не будешь смотреть на меня косо? Я и так чувствую себя ужасно неловко, когда приезжаю сюда, не хотелось бы, чтобы ко всему этому добавилась еще и ты…

– Почему ты должна чувствовать себя неловко? Мы, женщины, сами себя загоняем, – фыркнула я, думая о том, что еще недавно вела бы себя точно так же, чувствуя вину за то, в чем абсолютно не было моей вины. – Посмотри на своего мужа, у него точно нет с этим проблем, да и у Мурада тоже.

– У этих-то нет! Нашли развлечение в моем лице! – закатила она глаза. – А вообще, я благодарна тому, что Мурад заприметил меня и решил жениться, иначе его глупый племянник еще век ходил бы вокруг да около.

– Йий! – подал голос забытый Пухляш, напоминая о себе.

– Ах ты, негодник! – рассмеялась я над ним, кладя на кровать и целуя под довольное бормотание.

– Я рада, что вы так близки, – глядя на нас, проговорила Мадина. – Мне было ужасно жалко этого малютку.

– Он наш маленький сводник, – пошутила я, ложась рядом с ним и прижав к своему боку, легонько похлопывая по спинке, как он любит. Мадина села рядом на кровать, наблюдая.

– Но ведь ты выходишь замуж за отца, а не сына, верно? – проницательно посмотрела она на меня, заставляя напрячься. Неужели я какими-то словами выдала, что Султан – главная причина нашего с Мурадом брака?

– Мы плохо знаем друг друга, чтобы говорить о чувствах, если ты об этом, – слукавила я. Не говорить же ей, что о любви в моем случае и говорить не стоит. После того как обожглась в первый раз, я не впущу в свое сердце мужчину. Только если Пухляша. Уж он-то точно не разобьет мне сердце.

Мурад

– Где Алия? – спросил я, когда Мадина спустилась из детской одна.

– Заснула вместе с малышом, они так мило смотрелись, что я не решилась ее будить, – сказала она, явно собираясь сесть рядом с мужем, но, поняв, что находится среди родственников, сменила траекторию, садясь рядом с моей мамой.

– Должно быть, не выспалась, – проговорила мама, на что я знающе улыбнулся.

– Вряд ли дело в этом.

– А в чем же? – полюбопытствовала Хади.

– Они вечно спят вместе. Кажется, Султан просто опутывает Алию паутиной сна, чтобы она даже во сне оставалась с ним.

– А мне кажется, тебя это больше не раздражает? – рассмеялась довольная мама. – Видели бы вы его еще несколько недель назад! Можно было подумать, у него крадут сына! Столько возмущения было.

– Тогда она была чужая, – подмигнул ей я, находясь в слишком прекрасном настроении, чтобы обижаться на подколки.

– Ох, как мило!

– Наш брат пропал! – потешались они, на что я лишь отмахнулся, с удивлением понимая, что действительно пропал.

* * *

Смотрел на нее, такую нежную, светлую, и хотелось съесть. Лежала себе, прижимая моего сына к груди, не представляя, что делает со мной одним своим невинным видом.

Знаю, что не должен позволять себе лишнего до свадьбы, но удержаться не так-то просто. Вот и пробрался к ней с сыном, пока домашние были заняты расспросами о жизни Мадины и Ратмира.

Еще никогда не завидовал собственному сыну, как в этот момент. Они с Алей представляли такую умилительную картину, что я с трудом сдерживал желание лечь рядом и обнять их обоих. Сам не заметил, когда и как так растекся из-за этой бухгалтерши!

Может, когда вчера заметил боль в ее глазах? Бывший муж мудак причинил ей боль, и рана, нанесенная им, всё еще была свежа. Я видел, что Алия отгораживается, строя стены вокруг своего сердца. И хоть она и согласилась на брак, принять его она пока не смогла.

Что ж, у меня будет вся жизнь, чтобы убедить ее, что не все мужчины причиняют боль, не все они козлы, от которых нужно бежать куда подальше без оглядки.

Осознание того, что я ответственен за исцеление души этой женщины, наполнило неясным чувством тревоги, но я отмахнулся от него, уверенный в том, что Алию я не обижу. Эта чудесная женщина, которая так бескорыстно отдала моему сыну любовь и тепло, достойна только самого лучшего, и я обязательно приложу все усилия, что дать ей это.

Задумавшись, неосознанно протянул руку, касаясь костяшками пальцев нежной кожи щек. Такая гладкая, чистая, как у ребенка. Я не мог удержаться от того, чтобы коснуться Алии, хотя, по правилам, не должен был этого делать.

Но ведь она разведенная, не девственница и не юная девушка, неужели мы будем ходить кругами?

– Мурад? – встрепенулась она, открывая глаза и выглядя очаровательно сонной. Привстала на локте, убедилась, что ребенок продолжает сладко спать, и посмотрела на меня. – Что ты делаешь?

– Смотрю на тебя, – беззастенчиво признался я ей, любуясь ее естественной красотой, которая не нуждалась в обрамлении. Как я только раньше этого не замечал?

– Зачем? – продолжала не понимать она, явно смущенная.