Дойдем до неба

Тишину леса нарушал только треск в наушниках, прерываемый иногда невнятным бормотанием. Притихшие партизаны прислушивались к радиообмену как могли.

– Что?!! – Дед с яростью вдавил кнопку на микрофоне. – Я сказал – два круга, семь-двести! Ноль-один?

Всем показалось, что ответа не было целую вечность.

– Два ноля!!! – Дед бросил микрофон, наушники и в голос, от души, добавил: – Козлы!

Оглядев соратников и задумчиво почесав бороду, командир заявил:

– Вертушек не будет, сами пойдем… Четыре минуты на сборы. Все!

Партизаны переглянулись, но никто не стал задавать вопросов – четыре минуты, так четыре минуты. Андрей с Олеськой взялись споро сворачивать рацию, и участок леса, занятый временным лагерем, пришел в движение. Дед постоял несколько секунд неподвижно и решительно двинулся к пулеметчику, временно охраняющему связанного комиссара.

– Убедился? – Петро смотрел Деду прямо в глаза. – Развяжи руки и отдай оружие, помирать вместе будем.

– Хрена им, а не помирать, – командир выдержал взгляд комиссара. – Пробьемся. Миха, развяжи.

Петро потер освобожденные запястья, встал и снова посмотрел в глаза Деду.

– Вот что, капитан Волошко, давай так. Задание мы не выполнили. Я – точно не выполнил. Мне в любом случае трибунал. Ты – выкрутишься. Ты – не знал. Хотя, по головке тебя не погладят. Дай мне пулемет, я прикрою ваш отход. Для всех будет лучше.

Дед думал.

– Уйду севернее вдоль колючки и оттяну огонь на себя. Вы, как отойдете – подайте сигнал, и я начну. Ну, решайся?

– Хорошо, – Дед посмотрел на Миху и кивнул головой. – Отдай ему. И все патроны.

Слава, уже надев скафандр, смотрел на электронное табло обратного отсчета и держал руку на выключателе открытия створок.

0:05:04.

0:05:03.

0:05:02.

0:05:01.

0:05:00.

Кротков повернул ручку, развернулся и сделал шаг. В арке тоннеля молча стоял тот офицер, который руководил вчерашней погоней, и смотрел Славе в глаза. Ствол его пистолета смотрел курсанту в переносицу. Из темноты, крадучись, появлялись солдаты в камуфляже, глядя на Славу сквозь прорези прицелов.

Стекло. Прыжок вправо. Еще один. Глаза врагов. Стекловидные яблоки. Клетки – колбочки и палочки – на дне. Всего лишь клетки…

Ослепшие солдаты разом нажали на спусковые крючки.

Лысый гауптштурмфюрер первым вывалился из бесконечного ледяного тоннеля с заиндевевшими трубопроводами в туман нижней части пусковой шахты и бросился к ближайшей лестнице. За ним так же быстро и бесшумно скользила цепочка спецназовцев. Дымок от пролетевшего мимо экзотического окурка в беловатой взвеси испарений никто не заметил.

Когда до дыры в бетонной стене, ведущей к ЦУПу, оставалось шесть ярусов-этажей лесов, из темноты раздался гром автоматных очередей.

– Здесь не стрелять! – команда была отдана голосом. – Брать живыми тех, кто в нашей форме.

Спецы, привыкшие ничему не удивляться, только мысленно пожали плечами, когда их командир неясной тенью в одно мгновение преодолел очередной пролет и скрылся из виду. Только побежали быстрее.

Слава бежал в стекле, уже не обращая внимания на сопротивление воздуха. На выходе из тоннеля он упал на бок, перекатываясь, захватил шнуры от кучи толовых шашек и вывалился на площадку лесов. И получил удар в печень кованым ботинком.

Сквозь вспышку света в глазах, Кротков увидел медленно перелетающего через него лысого, тянущего из кобуры пистолет. Превозмогая боль в боку, Слава поджал к животу ногу и, резко распрямив ее, отправил врага за ограждение.

Падая в пропасть, лысый вытянул таки оружие, перевел переключатель на автоматический огонь и нажал на спусковой крючок.

Слава бежал быстрее, чем двигался курок, сгорал порох и летели пули…

Димка, заслышав скрежет поехавших створок и, вслед за этим, выстрелы, выскочил из челнока на стремянку. Свесившись через перила, он успел разглядеть падающую в туман фигуру в черной форме.

– Ба! Да у нас гости…

Базов уже было дернулся в челнок за предусмотрительно спрятанным там немецким автоматом, как заметил на мостике, соединяющем леса и опору со стремянкой двумя ярусами ниже, мелькнувшую светлую тень.

– Славка? – Димон ушел в замедление.

На площадку на четвереньках вывалился Кротков, тяжело дыша и держась рукой за правый бок.

– Димон… Скорее… Там полно гадов, а эта штука сейчас стартанет.

Базов обхватил друга под мышки и втянул внутрь корабля.

– Люк… Скорее…

– Фигня… Семеныч, пока ты спал, говорил – люк сам закроется. Потом опоры со стремянкой поползут… Потом двигатели… – выдавая стонущему Славке объяснения, Димон взваливал его в кресло одного из пилотов.

Жутко неудобно это было. Поскольку самолет стоял вертикально на хвостовой части, получалось, что пилотам надо улечься в кресло, задрав ноги. Закончив, Димон глянул на створку люка, удовлетворенно кивнул, заметив наметившееся движение, и полез в командирское кресло.

– Ну, вот и все… Если хотим улететь побыстрее, пора выходить в нормальное время, – улыбнулся Базов, поболтав в воздухе ногами.

– Да, я уже подлечился.

Время рванулось вперед, буквально захлопнув люк челнока. Следом тут же опустилась переборка, отделившая кабину от шлюза-коридорчика.