Дойдем до неба

Оцепенение разлетелось на тысячи осколков, и Кротков, напружинившись, приготовился к рывку. Вот только пропустить этот УАЗик, не хватало еще под колесами оказаться…

Машина скрипнула тормозами прямо перед Славой. Он уже почти обогнул ее капот, когда захлопали двери, и чья-то рука мягко коснулась его груди.

– Тю-тю-тю, не надо так спешить, Вячеслав Соломонович.

Улыбаясь и глядя Вячеславу в глаза, майор снял фуражку с фиолетовым околышем и вытер платком лысину. За спиной Кроткова выросли два милиционера с автоматами наперевес.

– Досрочное присвоение внеочередного звания, гауптштурмфюрер?

Слава ушел в самое глубокое, какое только смог сотворить, замедление и сделал рывок в стеклянном воздухе.

– Ай, бросьте вы, – рука лысого легла Славе на плечо. – Не торопитесь. Без толку.

Вячеслав, сузив глаза, зло посмотрел на бывшего старшину.

– Хочешь меня убить?

Майор удивился почти искренне.

– Зачем? – убрал руку с плеча и отошел на шаг. – За кого вы меня принимаете, Вячеслав Соломонович?

– За козла. Ведь, это ты убил Сергея.

– Вот и ошибочка, – лысый наклонил голову вбок и хитро прищурился. – Его убил сепсис. Даже медработники, случается, забывают об элементарных правилах гигиены.

Он улыбнулся, опять почти искренне.

– Я вижу, у вас еще есть вопросы. Так куда же вы спешите?

Слава оглянулся на застывших в стекле автоматчиков и ухмыльнулся.

– Ну, что ж, давай поговорим. У тебя, поди, тоже вопросов накопилось?

– Думаю, не так много, как у вас, – и снова улыбка. – Присядем?

Майор широким жестом указал на открытую дверь воронка. Слава оглянулся вокруг, подошел к тротуару и опустился на бордюр. Приглашающе хлопнул ладонью по камню рядом с собой. Лысый ухмыльнулся, дернул плечом и присел рядом.

– Ну-с, так и быть – ваш вопрос первый.

– Кто ты? – Слава смотрел на пустое теперь окно.

– Человек, – майор очень хорошо изображал удивление. – Такой же, как и…

Он сделал паузу, посмотрев на застывших милиционеров, и с улыбкой повернулся к Славе.

– Почти такой же, как и вы, – на "почти" он сделал премерзкий многозначительный акцент.

– И на кого работаешь?

– На людей. Но это был второй вопрос. Теперь моя очередь, – он сделал паузу. – Кого вы хотите спасти? Себя, Сергея или тот мир, с которого все для вас началось?

– А это не одно и то же?

– Не надо на вопрос отвечать вопросом.

– Хорошо. Я хочу, чтобы все было, как прежде.

– И вы готовы отказаться от своих сверхвозможностей? – майор ухмыльнулся.

– Да. Это возможно?

– С некоторыми оговорками…

– Например?

Лысый с улыбкой поднял правую руку, соединив большой и средний пальцы.

– Например, должен будет погибнуть этот мир. С девушкой за решеткой, которая звала вас на помощь. Вон с той женщиной и ее ребенком. И еще с пятью миллиардами людей. Скажите "да", и я…

– Нет!

Во время разговора Слава потихоньку вытаскивал рубашку из штанов, заводил за спину руку и строил позади себя портал.

– Я тебе не верю, – Кротков приставил к колену майора пистолет, похожий на полицейский "вальтер" и нажал на спусковой крючок.

И тут же кувырком перекатился назад, исчезнув в портале.

12.26. Среда 11 мая 1988 г., г. Ленинград, наб. р. Пряжки, Психиатрическая больница N2, map #1836.

Инсулиновая была единственной палатой на этаже, отделенной от коридора. Не дверью, нет. В проеме висела простыня. Погружаемым в инсулиновую кому пациенткам как-то все равно, а остальным постояльцам лучше этого не видеть. Хотя от криков такая дверь, конечно же, не спасала.

Именно в этой простыне Антон и запутался, выскочив на шум и возню из надзорной.

– Спасите моего сына!

Ирина изо всех сил дернула на себя решетку. И еще раз. И еще… Из горла вырвался булькающий рык, вместивший в себя весь ее ужас и всю надежду.

– Сюда! – Валя вскочила, с грохотом уронив стул.

Из коридора донесся топот и сдержанные ругательства запутавшегося в простыне доктора.

– Слава!!!

– Эй, эй! Так нельзя, девочка, – Валя крепко обхватила ладонью Ирино запястье.

Левой рукой санитарка схватила пациентку за подбородок и сильно прижала ее голову к своему плечу. В палату уже вбежали вторая санитарка со стопкой простыней и медсестра со шприцем.

– Верните мне моего сына!… – Ира чуть не задохнулась, когда Валя резко дернула вверх и в сторону ее подбородок.

– Укол! Быстрее! – Антон Петрович бросился к кровати и откинул покрывало.

Иру подхватили сильные, привычные к таким действиям, руки, ловко закутали простынями, напрочь лишив ее всякой возможности двигаться, и повалили на кровать лицом вниз. Ирина с трудом повернула голову, испугавшись удушья от пахнущей сыростью подушки. Она хотела крикнуть, набрала полную грудь воздуха, но что-то тупо надавило Ире на ягодицу, расперев ее изнутри…

Она почувствовала себя погружающейся в ванну с глицерином, откуда-то из глубины услышала приглушенный собственный всхлип, и тут кто-то выдернул из ванной пробку. Черная дырка со ржавой крестовиной мгновенно засосала Ирину в узкую вонючую трубу…