Док

— Это кто-то из местных. Или бывший охотник, или просто урод-самородок. Стрелять в джунглях на две-три сотни метров, это надо уметь. Тем более в дождь… Скорее он обнаружит засаду и завалит еще кого-то из ребят, чем мы сумеем его отследить на подходах. Самсон с подобным сталкивался уже… Надо что-то другое. Или хорошее оборудование с командования выбивать и размещать прорву датчиков по округе, или команду спецов вызывать, чтобы они на живца его ловили…

Пока хмурые бойцы обсуждали возможные варианты, я тихо сидел в углу и жевал подобранную днем соломинку. Потом поймал на себе изучающий взгляд командира и попытался озвучить мою бредовую идею:

— У нас в команде есть четыре человека, поставивших себе микрочипы экспресс-навигации. У двоих пришлось часть функций блокировать, но в целом это работающее железо…

— Есть такие, — согласился капитан Кокрелл. — Наводчик и координатор у пулеметчиков, один отвечает за связь с артдивизионом и один в группе глубокой разведки.

— У этих чипов есть побочный эффект. Если их перекалибровать и добавить атропиновые препараты, то можно неплохо видеть ночью без "ночников". Плюс, обострить обоняние на несколько часов. Четыре бойца на возможных путях подхода. Без фонящего оборудования, которое можно засечь. На сутки-двое их хватит, потом нужно будет госпитализировать и приводить в порядок. Зато их не сможет обнаружить никто. И никто не сможет просочиться мимо незамеченным.

— Двое суток мало. Охота может занять существенно больше времени.

— Тогда мы спалим им мозги. Решай сам, ротный. Но это — возможный вариант разобраться с проблемой без привлечения помощи "сверху". Тем более что ее нам все равно не дадут.

Остро отточенный карандаш лег на карту, и Кокрелл махнул одному из бойцов:

— Понял, о ком говорили?.. Тогда позови парней, будем мозговать, как лучше использовать их таланты…

* * *

— Док, но если я смогу его заметить, то шлепну с одного выстрела!

— И превратишься в ослепшего и оглохшего идиота. Запомни — никаких резких движений, никакой стрельбы и беготни по ночному лесу. У тебя будет притопленный шнур к спутниковому маяку в стороне от лежки, и оборудованная позиция. Твоя задача — лежать и слушать, нюхать, смотреть во все глаза. Ты должен слиться с джунглями, превратиться в опавший лист. И когда чужак пойдет мимо, дать нам знать… Когда наведешь на противника группу перехвата, примешь вот этот препарат. Который тебя вырубит на несколько часов, но спасет от звуков и вспышек стрельбы… Поверь, нам придется еще повозиться потом, возвращая тебя в нормальное состояние.

— Но если ребята его не заметят? И он сможет выстрелить первым!

— Твоего целеуказания хватит, чтобы зажать его на разведанной территории. И там уже ему не укрыться никак.

— Но я бы рискнул отработать сам. Эта сволочь завалила Томми, а мы с ним росли в одном квартале.

— Я тебя понимаю. Но если станешь играть в героя, то отправишься следом за своим другом… Поэтому — выполняй приказ, боец, и не рискуй жизнью товарищей, устроив личную войну…

* * *

— Я не уверен в двоих, ротный. У одного "фонит" чип, парня может просто скрутить на препаратах. Второй готов бежать впереди собственного свиста, лишь бы голыми руками придушить снайпера.

— Я знаю, док. Но выбора у нас нет. Если мы за эту неделю не разберемся с уродом, подтянутся другие ублюдки и начнем нести потери. Мы и так были вынуждены сократить частично патрулирование. Еще немного — и в лесу будет полно ср…х унидос, окопавшихся на каждой кочке. Поэтому придется рискнуть.

— У нас два дня, потом парни начнут "гореть".

— Значит, тебе придется совершить чудо, когда мы их заберем с позиций. Хватит, док, не грызи мозги, и без тебя тошно…

* * *

Снайпер пришел на пятую ночь, в грозу. Он плыл на связке надувных мешков, продвигаясь вперед очень медленно и осторожно. Но как бы он не крался, черный силуэт сумел заметить третий номер и подал нам сигнал. Пропустив его на заранее подготовленную позицию, мы активировали укрытые на стволах деревьев мины и погнали дичь на них. Через пять минут одна из ловушек сработала, и поисковая команда замкнула кольцо оцепления. С первыми проблесками зари раненного стрелка приволокли на "кладбище".

Я выбрался из своего "склепа" и устало подошел к сбившимся в кучу солдатам. Связанный пленный скособочено сидел, привалившись к глиняному отвалу. Молодой совсем еще мальчишка, лет шестнадцати, не больше. В драной рубахе, уляпанной кровью, и широких бурых штанах на широких тесемках, с пустыми холщевыми подсумками.

Обернувшийся капитан разглядел мои пустые глаза и помрачнел:

— Кто?

— Штапп. Все же "фонящий" чип убил парня… Остальных я накачал так, что неделю будут овощами отлеживаться, потом потихоньку верну их к жизни.

— Печально. Мерзавец сумел хоть так поквитаться… Ладно, док. Мне нужно, чтобы он прожил еще дней пять. Лучше — больше. Поройся в стимуляторах, подбери что нужно. И мы выпотрошим этот кусок говна.

Я почувствовал, как внутри меня все собралось в сплошной ледяной ком. Растер заросшее щетиной лицо и прошептал: