Док. Мечты "сбываются...".

– Товарищи родоначальники стаба Парадиз, – начал как-то вкрадчиво Манчестер, щурясь на один глаз, что при его круглой, щекастой физиономии смотрелось крайне потешно, действительно напоминая хитрого хомяка. – Вы случаем не в курсе, куда это наши гости так бегут? И какого хрена они так бегут именно тогда, когда у меня каждый человек на счету?!

– Ой, Манчестер! Да грохни ты уже свою ″жабу″, наконец! – усмехнулся Седой. – У тебя и так весь город в тухлятине уже две недели роется, вёдрами хабар ссыпая, а тебе всё мало.

– Ты вот скажи, умник, я хоть один споран себе в карман положил? Они знают, для чего роются. Всё пойдёт на нужды города и населения! – Набирал обороты разошедшийся толстячок, потрясая в воздухе пухлым пальцем.

– Во-от, они-то знают, потому, что они – граждане, а чего гостям стаба тут ловить? Они пошли себе карманы набивать. Не за зарплату же им в дерьме ковыряться, – ответил ему Седой.

– Ага, а потом будут подавать прошение на гражданство! – Не унимался Манчестер.

– С чего ты это взял? – спросил Прапор.

– С того, товарищ майор, что разведка ваша докладывает о том, что большинства стабов больше нет.

– И что с того! Южнее нет, и то недалеко, а севернее есть. Мы же только небольшой участок территории обследовали. Так что, ещё совершенно рано делать какие-либо выводы, – ответил Прапор нахохлившемуся Манчестеру. – Вон Док э-э-э, – Прапор на мгновение запнулся, – теперь уже c его бойцами разведают обстановку. Пока будут искать выживших и доложат, где, что да как. Потом от этой информации плясать и будем. Так что, ты не кипиши с прошениями. Думаю, в очередь тут никто не выстроится.

– Кстати, насчёт прошений, – начал вновь вкрадчивым голосом Манчестер. Все заулыбались, и даже я понял, что сейчас он опять чего-то выдаст. – Тут у меня уже есть парочка... Ты бы посмотрел их, Седой, а то, может, кто из них зря батрачит, а потом предъявит мне претензии после твоего отказа.

– И скольких ты успел навербовать, Бог торговли и хитрости? – спросил Седой, посмеиваясь.

– Никого я не вербовал! Они сами пришли и изъявили желание остаться. А я чё, мне чё, лишние руки что ли? Сейчас каждая рука на вес жемчуга! – при этих словах Манчестер не спеша мерил комнату шагами, заложив левую руку за спину, потрясая в воздухе указательным пальцем правой руки.

– Ну, так сколько? – спросил Седой, улыбаясь.

Манчестер остановился, потоптался на месте и ответил:

– Девятнадцать.

– Ну, я где-то так и предполагал, – сказал молчаливый Кир. – Была бы твоя воля, ты бы всех гостей стаба сейчас приписал к гражданам и погнал на раскопки.

– Если бы не моё красноречие, то сидели бы мы в своих избушках и по сей день, Кир. Чем больше людей, тем больше город, а чем больше город, тем он сильнее! – Манчестер обратно пошёл на эмоциональный взлёт.

Так, за разговорами и не заметил, как изрядно набрался. Пьяны были все, но меня пробрало сильнее остальных. Когда я стал отключаться, Леший закинул моё полубессознательное тело на плечо и вышел в двери. Но, несмотря на позу мешка картошки, я всё же сумел удержать до самого дома бутылку виски, прихваченную Манчестером со стола и всунутую мне в руку.

Как объяснил на следующий день Батон, это из-за истощения, и главная причина – это малый срок пребывание в Стиксе. С такими «стариками» мне тягаться – пупок развяжется. Пить наравне они могут только друг с другом.

***

– Не обижайся, Док, но ты ни кто иной, как лось во время брачного сезона. – Поучал в сотый раз меня Фома – Несёшься, ни хрена не видя, ломая всё на своём пути. Да тебя за три километра глухой услышит, не то, что... ай, – с досады махнул рукой. – Ступать нужно всей стопой, во-о-от так: носки чуть внутрь, да не так сильно, не косолапь. Двигайся тише, чувствуй себя. Тише, не пыхти, как загнанная лошадь.

Мы шли через лес уже полдня. Мутантов за это время не попалось ни одного. С тренировками на полигоне сделали передышку. Батон тоже пока прекратил меня пичкать своей «отравой». Вот Леший и решил сходить на разведку, посмотреть своими глазами, что теперь творится в округе, ну, и заодно поднатаскать меня в походно-боевых условиях. За два дня брожения в окрестностях Парадиза мы видели только следы разрушения от сотен тысяч лап. Часто попадались останки мутантов, задавленных и сожранных в толчие. У некоторых споровые мешки оставались невредимыми. Мутанты жрут своих собратьев за милую душу, если больше ничего нет, но споровики в меню не входят, потому, если их не растоптали, то вполне вероятна халявная пожива. Сегодня мы решили заглянуть в деревню Тихую. Каждый в душе надеялся, что это укромное место беда всё же миновала.

Лес кончился внезапно, будто его резко обрубили, и наша небольшая группа оказалась на краю той самой поляны. Открывшаяся картина была плачевной. И без того покосившиеся старые избы теперь валялись, разнесённые по брёвнышку. Более или менее целыми из десятка построек остались только три. Повезло, что тут прошла лишь очень малая часть, скорее всего, не слишком крупных особей.