Доказательства вины

— Официально это был несчастный случай. — Адриан говорил нехотя, как будто слова давались ему с трудом, но он продолжил: — И его смерть можно принять за несчастный случай, но я все же склонен считать, что он покончил с собой. К этому все шло, ведь он, кто бы что ни говорил, на самом деле очень любил мою мать.

— Исабела тоже его любила, — тихо сказала я. Воспоминания столетней давности закружились перед глазами так ярко, кажется, я их видела только вчера во сне. — Арлион предлагал ей побег или что-то в этом духе, но она отказалась. Сказала, что любит своего мужа.

Какое-то время мы оба молчали.

— Знаешь, я долгое время не мог понять отца, — вдруг задумчиво заговорил он. — Я плохо помню мать, она умерла, когда я был совсем ребенком. Но вот кем стал отец, я запомнил хорошо и просто не мог взять в толк, почему он так сильно изменился. Многие теряют близких людей, но не всех при этом охватывает безумие!

— И что? — осторожно спросила я, потому что он вдруг замолк. Адриан пристально взглянул на меня.

— За последние полгода я понял почему, — просто сказал он и наклонился ближе ко мне. — Я тоже не могу представить себе жизнь без тебя. Не знай я все эти месяцы, что ты жива, я, возможно, и сам превратился бы в кровожадного безумца.

Мое сердце дрогнуло после этого признания, а Адриан тем временем достал из кармана какой-то предмет и протянул его мне. Попав в круг света, сверкнул зеленый отблеск, и я узнала свое помолвочное кольцо с изумрудом, которое в мое отсутствие было похищено кем-то из людей Лэнгстона и передано «восстановителям справедливости», чтобы подставить меня. Помнится, Оттилия упоминала, что это фамильная драгоценность, которую всем Вереантерским королевам вручали их архивампиры…

— Оно принадлежит тебе, — просто сказал он.

Вместо ответа я протянула ему правую руку, и он осторожно надел кольцо на безымянный палец, где уже было обручальное. В памяти всколыхнулись воспоминания о том разговоре с Оттилией, и я невольно сказала:

— Я бы никогда не предала тебя. Даже тогда, когда думала, что ты отказался от меня, я знала, что не смогу ничего предпринять против тебя.

— Я знаю.

Я замерла, не зная, что сказать, но он не стал дожидаться от меня ответа. Вместо этого он скользнул по мне быстрым взглядом, отмечая все детали — растрепанные, еще влажные волосы, халат, выглядывающие из-под него домашние туфли — а затем с явным сожалением вздохнул и поднялся на ноги. Мне же совершенно некстати пришло на ум то, что в последний раз мы были вместе давно… очень давно.

— Спокойной ночи, Корделия. — Адриан улыбнулся, шутливо поклонился и вышел.

Три дня спустя, уже ближе к вечеру, Адриан меня снова позвал на совещание с приближенными. Я удивилась, поскольку, зная характер мужа, не сомневалась, что он не захочет, чтобы я принимала участие в расследовании, но и не подумала отказываться. Предыдущие два дня прошли удивительно мирно и спокойно, я почти ничего не делала. И если поначалу я наслаждалась отдыхом и отсутствием необходимости куда-то бежать и что-то решать, то к вечеру второго дня меня одолела скука, и сегодня я снова ощутила жажду деятельности. В кабинете уже были Виктор, герцог фон Некер, а также Генри, старший брат Оттилии. Даже Дориан был здесь — светловолосого вампира со шрамом на щеке я заметила последним. Все четверо отнеслись к моему появлению как к чему-то неизбежному, и почувствовать их неудовольствие мне так и не удалось. Как оказалось, речь должна была пойти об итогах обыска в замке Лэнгстона. Коротко перечислив, какие именно компрометирующие и подтверждающие вину бывшего советника документы были найдены в поместье, Генри хмуро подытожил:

— Однако никаких зацепок, которые позволили бы выйти на след лорда, мы не нашли. Сейчас мы проверяем его городской дом, а также вампиров, с которыми он близко общался и к которым мог бы обратиться за помощью, но пока ничего.

— В заговоре участвовали только они четверо? Или кто-нибудь еще из знати оказался втянут? — осведомился Адриан.

— Из вампиров — только они. Возможно, есть еще кто-то из других рас, но мы этого пока не знаем. И мы не нашли никаких свидетельств, что с магом из академии имел дело сам лорд. Похоже, с ним была связана только Элис Мальдано.

— А если допросить арестованных? — предложила я. — Может, они смогут поделиться какой-нибудь информацией?..

Под красноречивым взглядом Генри фон Некера я невольно осеклась, а затем высший вампир холодно улыбнулся.

— Поверьте, ваше величество, всем, чем можно было поделиться, они уже поделились. Мы… убедили их быть с нами откровенными.

Ага, и что-то мне подсказывает, что способы убеждения были весьма болезненными. Или нет?.. Помнится, меня в Ленстере два с половиной года назад даже не стали пытать, а сразу провели ритуал «Кары Снотры»…

— Ищите дальше, — хмуро велел Адриан. — Единственное, что осталось Лэнгстону, — это бежать из Вереантера. Зная советника, не сомневаюсь, что он предполагал и самое худшее для него развитие событий и успел подготовить пути отступления.