Доказательство человечности

Внезапно он понял, что вместо легкого, рассеянного ветерка со странным запахом ему в лицо дует мощный поток почти чистого воздуха, выходящего из темного провала, пробитого на противоположной стороне стены. Это была пещера, несомненно, пещера. Ничто больше не могло так уверенно и сильно продуваться воздухом, в котором, показалось Лотару, был даже привкус морской соли, привкус свободы.

Если бы он спускался по другой стороне ямы, то оказался бы на тридцать футов ближе к пещере. Тогда до нее было бы рукой подать. Сейчас же ему предстояла нелегкая работа.

Он стал раскачиваться. Раз за разом все сильнее и сильнее… Тут он услышал какой-то стук и посмотрел вниз. До самострела, привязанного к концу веревки, оставалось не больше полусотни локтей. Этот кусок веревки мешал раскачаться как следует, двигаясь в противофазе. Тогда, не придумав ничего лучшего, Лотар решился на довольно опасный трюк.

Как недавно Рубос, он зажал веревку зубами и повис на челюстях, освободив руки. Потом он стал сматывать оставшийся конец веревки и скоро держал самострел в руках. Кое-как засунув его и веревочные кольца за ремень ножен, он снова попробовал раскачаться. Теперь ему вроде ничто не мешало. И он уже совсем было приготовился зацепиться за какой-нибудь камень перед пещерой, в крайней точке амплитуды, как вдруг веревка где-то высоко над ним выскочила из выемки и от этого сразу стала длиннее на несколько локтей. Лотар пролетел это расстояние, едва успев вцепиться в веревку и стараясь зажать ее даже ногами.

Рывок, когда веревка все-таки размоталась до конца, превзошел все, что он готовился испытать. Лотару показалось, что он – стрела, которую напряженная, тугая тетива пытается выбросить в черную неизвестность. От боли в плечах, в руках и шее у него помутилось сознание. Усилием воли он попробовал прогнать дурноту, но тщетно. Он почувствовал, что веревочные кольца выпали из-за его спины и свободно разматываются вниз. И еще успел понять, что скользит по этой веревке, ставшей скользкой от его крови, удаляясь от крохотного пятнышка света, мерцающего высоко вверху. Тут он потерял сознание.

ГЛАВА 22

Забытье было очень глубоким. Он приходил в себя, словно просыпался после многолетнего сна. Всплывал к реальному миру из огромной глубины, которая была к нему более милосердна. Окончательно он пришел в себя после нежного девичьего оклика:

– Лотар! Что случилось? Лотар, отзовись…

Голос растаял в хрустальном тумане забытья, и он услышал громкий шепот, отдающий многократным эхом:

– Господин мой, почему ты не отзываешься?

– Сейчас… – разлепил губы Лотар и огляделся.

Он висел в чернильной тьме бесконечного колодца, и веревка несильно крутилась влево-вправо под его весом. Каким-то чудом он не соскользнул вниз, что-то воткнулось ему, казалось, в самые легкие, спасая от черного провала под бессильными ногами. Самострел, сообразил Лотар, вспомнив его железную, похожую на небольшой якорь дугу.

Заставить свое тело двигаться было так же невыносимо трудно, как возвращаться из забытья. Он крепче сжал веревку и понял, что не сможет подтянуться вверх ни на дюйм.

– Господин, где ты? – снова позвал Сухмет.

Сухмет, я потерял слишком много энергии, мне нужна твоя помощь… Лотар представил, что он обращается к старику, словно тот стоит рядом. И старый маг услышал его. Он прочитал все, что произошло, в сознании Лотара, едва тот впустил его, и ужаснулся.

Потом Лотар почувствовал, как к нему широкой и теплой волной пошла энергия, способная растопить холод его онемевших мускулов, оживить его восприятие. Через минуту ему показалось, что даже веревка стала горячей, до такой степени щедро Сухмет наделял его живительной силой.

– Хватит, хватит, – прошептал Лотар. – Тебе тоже скоро потребуется немало сил.

– Лотар, они идут, – услышал он вдруг голос Рубоса. – Они скоро будут здесь.

Лотар вздрогнул. Он перехватил мысли мирамца, направленные к нему, и это получилось у него слишком резко – он был сейчас как пьяный, получив слишком много чужой, плохо усвоенной, но дающей ощущение обманчивой силы энергии. И потому не очень хорошо понимал, что происходит. Лотар взялся за веревку и снова стал раскачиваться.

Веревка раскачивалась почему-то совсем свободно, и в нем появилось то ощущение легкости, какое он испытывал во время полетов. Он не видел пещеру – вход в нее закрывал большой карниз, – но был уверен, что раскачивается в нужном направлении.

Стена то подлетала ближе, то отдалялась. Пару раз ему казалось, что он ударится спиной о камни и не сумеет сделать амплитуду махов больше, но теперь судьба была за него во всем. Он сделал еще несколько рывков вперед, еще сильнее, снова назад и потом вперед…

Стена оказалась совсем рядом. Лотар выбросил вперед руку – так захватывают противника в «тигрином» стиле – и повис. Все еще натянутая веревка врезалась в грудь. А дальше он сделал то, чего не делал никогда раньше и о чем даже не подозревал.