Доказательство человека. Роман в новеллах

Картинка не совсем четкая, туманная, так как зрительные органы не до конца сформированы, но различить можно: красный, налитый кровью закат в полнеба, неровный черный контур дымящихся руин – обычная картина войны, и на этом фоне – сливающийся с черным, но четко вырезанный на красном – застывший силуэт обгоревшего боевого робота. Высотой около семи метров, он стоял склонив голову, подняв вверх толстый обрубок руки, из которой торчали провода и силовые тросы и изредка вылетали искры. Печальная картина, которую Сара рассмотрела покадрово, на реальной скорости была мгновением, захваченным при подключении импланта.

Закат с мертвым роботом был спереди, сбоку догорало жилое здание с серыми, испещренными осколками стенами, еще чуть назад – головка ребенка качнулась – далеко в небе висела платформа IMT, с которой на город водопадом лился поток огня. Место, в котором полевой хирург нашел маму с сыном, было кошмарным – большая воронка от взрыва фугаса, с водой и грязью, с обугленными, замызганными нефтью склонами. Гарь, дым, огонь, резкая вонь горящего пластика, опасные химикаты. Как в таких условиях умудрились сделать требующую ювелирного мастерства операцию – одному богу известно.

Когда ребенку закрыли глаза ладонью, это был, видимо, захват хирурга, простейшая фиксация, чтобы через нос внедрить капсулу с имплантом, где она раскроется, жидкость вытечет и примет нужную форму, после чего искусственные молекулы начнут взаимодействовать с нервными клетками и под управлением врача будет запущена симуляция. На все это требовалось семь секунд. А дальше на записи видно, как стенки черной, склизкой, с торчащими кусками арматуры воронки вдруг плавно, но быстро превращаются в поверхность чего-то мягкого, воздушного, похожего на белоснежное одеяло…

Далее, судя по движению, хирург отпустил головку, и Филипп начал осматриваться. И тут начались поразительные метаморфозы. Стены догорающего здания разгладились, пробоины от снарядов быстро, как на ускоренной перемотке, начали затягиваться – и дом заиграл нежными желто-розовыми оттенками; огонь на крыше обернулся голубым воздушным фонтанчиком, головка Филиппа повернулась – и черного остова робота уже не было, а багровый закат превратился в ярко-синее небо с плотным бирюзовым оттенком под самым куполом; вместо черного контура городских развалин Сара увидела густой реликтовый лес…

Вдруг голова ребенка откинулась, и перед его глазами на мгновение – Сара много раз перематывала, рассматривала – возникло жуткое черное лицо в ссадинах, крови и копоти, с широко распахнутыми обезумевшими глазами, растрескавшимися губами, желтыми зубами – и тут же пропало. Ребенок не успел даже испугаться. По картинке, появившейся вместо кошмарного призрака, стало понятно, что это была мама Тамара… Через несколько секунд работы импланта грязное, искаженное от непрерывного ужаса войны лицо превратилось в чистый, светло-бежевого светящегося оттенка лик приятной молодой женщины с русыми пушистыми волосами, неестественно-малинового цвета губами, большими васильковыми глазами. Принцесса из мультфильма, богиня, сказочный персонаж. Восхищенная таким волшебством, Сара засмотрелась…

Но вдруг очнулась. Подняла голову на один из семнадцати мониторов над столом и поняла – готово. Сара встала, подошла к экрану, чтобы лучше увидеть момент пробуждения, прибавила звук.

Сомов аккуратно опустил в лоток, который держала ассистентка, корнцанг и хирургический пинцет, снял перчатки, бросил туда же. Затем положил руку на кусок черной ткани, прикрывающей глаза лежащего на хирургическом столе Филиппа, и что-то спросил у него. Тот кивнул, что-то пробормотал. Сомов задал еще один вопрос. Филипп пролепетал что-то вроде детского «намана», и доктор медленно поднял ткань… Тут мальчик увидел помещение и людей непривычных очертаний, цветов, форм и в первые секунды даже не понял, не узнал, где он и куда попал. Хотя не испугался. Наконец Филипп приподнялся и увидел в нескольких метрах от себя странно выглядящего, но как будто очень знакомого человека…

Через мгновение Филипп все понял, и мир в его новых глазах вспыхнул, взорвался, осветился слепящим светом – и пол, и стены, и люди, – и он спрыгнул со стола и бросился вперед, закричав очень громко, неожиданно для самого себя:

– Мама! Мама! Мама! Мамочка!

Сара увидела, как Филипп, подвернув ножку и чуть не растянувшись на полу, с вытянутыми руками бросился к Тамаре и та чудом успела поймать его в объятия. Послышались аплодисменты и поздравления. Сара смотрела на монитор и смеялась громко и счастливо, вытирая мизинцем влагу в уголках глаз.

Деимплантация Филиппа прошла успешно.

11. Крик

Я смотрел в коридор как из дула пистолета, словно я – пуля, выжидающая цель. Слева в стене – вход в коридор от лифта, справа – двери четырех квартир, моя пятая, торцевая, передо мной все как на ладони.