Доказательство любви

– Неплохое местечко, – мрачно отметил Тодгер, оглядывая мелкое море, золотой песок, пышно цветущие кусты и по-южному яркие балдахины на широких верандах одноэтажного строения. – Даже жаль будет равнять его с морем.

– Тод… – остановился на нижней ступени его бывший наставник и без труда поймал петлей кресло, которое успел создать молодой магистр, – я хотел попросить тебя об одной услуге…

– Ну?

– Я полностью осознал, как неправильно вел себя с любимой, и мне страшно представить, что она может больше никогда меня не простить. Но больнее всего думать, что Лета может полюбить другого, хотя имеет на это полное право после всех моих ошибок. И хотя разумом я это сознаю, но сердцем принять не могу… и если увижу нечто подобное, могу впасть в неконтролируемую ярость. Потом мне, разумеется, будет страшно стыдно и обидно за содеянное, но сам я сдержаться не сумею. Да и никому не под силу удержать темного магистра, когда в нем бушуют такие страсти. Вот на такой случай я создал амулет… вот, держи. Там сон – самый крепкий, в какой может погрузить человека магия, но одновременно успокаивающий и целительный. Если поймешь, что со мной творится нечто из ряда вон выходящее, усыпляй без сомнений. Никому, кроме тебя, я его доверить не могу.

– А я… – начал Тодгер, засовывая амулет в нагрудный карман.

– За это не беспокойся, за тобой я сам присмотрю.

«Ну да, ну да, – обреченно хмыкнул маг, – кто бы сомневался». Он и не мечтал, что учитель полностью переменится после того, как осознает свои ошибки в семейной жизни. Но, может, хотя бы перестанет совать нос в чужие отношения?

Пока маги поднимались по лестнице, они успели проверить магическими щупальцами и поисковичками все окрестные кусты, цветники, огромный бассейн с беседками и даже яркие шатры, расставленные по саду и на широкой террасе. Добрались и до дома – и сразу же всех нашли. В центре лежал в горе подушек Кадерн, рядом с ним сидели молодой маг и пожилой кругленький прислужник. Ниже по склону, в домике для служанок, две поварихи пекли пирожные и солили их собственными слезами, а в самом дальнем углу дома тихо, как мышки, сидели печальные женщины.

– Тридцать штук, – буркнул Тодгер.

– Тридцать девушек, – поправил Изрельс, направляясь в центр зала. – Что с Каном?

– Просто спит, – убито буркнул, не глядя на подошедшего, Мальгис. – Эта ведьма делает просто убийственные зелья.

– Кого это ты так обозвал, щенок? – начал свирепеть темный магистр.

– Не фурия, нет… – мечтательно завздыхал пухленький прислужник, – пери! Яркая роза волшебного сада! Чаровница и затейница…

– Где она? – едва сдерживаясь, рявкнул на него Изрельс.

– Растаяла, как сладостный туман, как утренняя звезда, как алмазная роса… и дивный юный бутон синеглазой лилии с собой увела.

– А вместе с бутончиком и все наши амулеты и зелья, – обреченно вздохнул Мальгис. – Даже вестника послать нечем. Обчистила похлеще рыночного карманника… затейница!

– Вот сколько живу, столько и убеждаюсь, – язвительно огрызнулся Изрельс, копаясь во флаконах с зельями, – как права поговорка: «Никогда не верь первому взгляду»! Я тут чуть было не разжалобился, собирался помочь ему вернуться в родное ханство быстро и без позора! А этот недостойный звания темного мага лопух обзывает мою любимую жену карманником! Да ладно бы она была родственницей только мне, так она еще любимая младшая сестра моего друга Кадерна и любимая старшая сестра моего ученика Тодгера!

– Не верю… – вытаращил глаза Мальгис. – Если она ему родная сестра, то почему и его карманы обчистила?

Изрельс накапал в ложку три капли зелья, разбавил лимонадом и осторожно вылил в рот старшего придворного магистра. Полюбовался на кислую гримасу, исказившую лицо шурина, и только после этого, подняв вверх палец, назидательно изрек:

– Не обчистила. А взяла в силу крайней необходимости. Когда берут у своих, это за воровство не считается. Кан и сам бы все ей отдал, если б знал, как подло поступил Рандолиз с его родной сестренкой.

– Кто поступил с сестренкой? – сонно пробормотал Кадерн и сладко потянулся. – Какой сон!..

И вдруг резко сел, помотал головой и уставился на Изрельса:

– Изр? Тод? Случилось что-нибудь? С Летуаной?

– Вот именно, – тяжело вздохнул магистр, плеснул в кубок лимонада и залпом выпил. – Но говорить об этом будем не здесь. Хотя главное могу объяснить. Некто Рандолиз, пользуясь ее доверием, отправил Лету на этот остров… наложницей.

– Они тут заложницы, – мрачнея, пробормотал Кадерн и начал хлопать по карманам в поисках амулета.

– А какая разница? Как ни назови, смысл один. Да не ищи ты свои побрякушки, это она забрала. Думаешь, простой рабыне под силу усыпить и твоего мага, и тебя?

– Выпорю.

– Пальцем не тронешь! Посадишь в самое мягкое кресло и будешь кормить мушмулой и инжиром. Иначе и не мечтай подержать в руках племянника. Или племянницу.

– Лета ждет ребенка? А он ее сюда?! – мгновенно начал звереть главный ханский магистр.

– И не только ее, – наконец-то вставил словечко Тод. – Дарочку тоже. Мою невесту… почти жену. Ее родители уже согласились.