Доказательство рая. Подлинная история путешествия нейрохирурга в загробный мир

Не могу сказать, как долго длился мой полет. (Время здесь течет не так, как наше линейное время на Земле, и это так же безнадежно сложно описать, как любой другой аспект моего пребывания там.) Но в какой-то миг я понял, что не один.

Кто-то был рядом со мной – прекрасная девушка с высокими скулами и синими глазами. Одежда на ней была похожа на ту, что носили жители деревни внизу. Золотисто-каштановые локоны обрамляли милое лицо. Мы мчались с ней, сидя на какой-то поверхности, замысловато расписанной узорами неописуемо ярких и живых цветов, – это было крыло бабочки. На самом деле вокруг нас были миллионы бабочек – огромные порхающие волны, ныряющие в кроны деревьев и возвращающиеся обратно к нам. Как если бы это были не отдельные бабочки, а река жизни и цвета, движущаяся сквозь воздух. Мы закладывали неторопливые виражи мимо распускающихся цветов и почек на деревьях, которые раскрывались, когда мы подлетали ближе.

Одежда девушки была простая, но цвета ее – сизоголубой, индиго и персиковый – были такими же потрясающе густыми, живыми и насыщенными, как все, что нас окружало. Она посмотрела на меня – и если бы вы видели этот взгляд, то решили бы: что бы ни случилось дальше, оно стоит этих мгновений. Этот взгляд не был романтическим. Не был он и дружеским. Каким-то образом он был вне всех разновидностей любви, которые мы знаем здесь, на Земле. В глазах девушки светилось что-то более высокое, более подлинное и чистое, чем все возможные виды любви.

Она заговорила со мной, не прибегая к помощи слов. Ее послание прошло сквозь меня как ветер, и я мгновенно понял, что она говорит правду. Я знал это – точно так же как и то, что окружающий нас мир реален, что это не фантазия, мимолетная и нематериальная.

В послании было три части, и, если перевести его на земной язык, звучало оно примерно так:

– Тебя нежно любят и ценят – вечно.

– Тебе нечего бояться.

– Здесь нет ничего, что ты можешь сделать неправильно.

От ее слов меня затопило огромное и сумасшедшее чувство облегчения. Как будто меня наконец посвятили в игру, в которую я играл всю свою жизнь, не понимая этого.

– Мы многое покажем тебе здесь, – сказала девушка, вновь передавая мне мысль напрямую. – Но в конце концов ты вернешься обратно.

У меня возник вопрос:

– Обратно – куда?

Вспомните сейчас, кто перед вами. Я не профан, набитый сантиментами. Я знаю, как выглядит смерть. Я знаю, каково это – когда живой человек, с которым ты раньше разговаривал и шутил, на операционном столе превращается в безжизненную плоть, и это после того, как ты часами бился за то, чтобы поддержать эту биомашину в рабочем состоянии. Я знаю, как выглядят страдания и безответное горе на лицах любящих, понесших немыслимую утрату. Я знаю биологию, и хотя я не физик, разбираюсь и в этом тоже. Я знаю разницу между выдумкой и реальностью – и я знаю, что мои переживания, о которых я пытаюсь дать вам смутное, совершенно неудовлетворительное впечатление, были самыми реальными переживаниями в моей жизни.