Доказательство силы (СИ)

— … Потому что сам что-то такое и подозревал, — хмыкает он. — К этому Молчалину и ФСБ ведут ниточки пары десятков загадочных убийств и исчезновений, которые произошли как раз в последние пять дней. Иди уже, Мэлс, пока я не начал сомневаться в твоих словах. У меня профессионально развита подозрительность.

Я жму его руку и, развернувшись, быстро покидаю двор Лерочкиного дома.

Прости Лерочка, но у меня нет времени разбираться в твоей ситуации.

Мне надо вывезти из города родителей.

Открываю мобильник и среди кучи разных сообщений и смсок от друзей вижу официальное оповещение МЧС и ФСБ:

«Уважаемые жители города N-ск! В связи с террористической угрозой в городе объявлен режим ЧС — чрезвычайной ситуации. Длительность — с 18.05. по 20.05. Постановление Правительства N-ского края за номером 19093 вводится комендантский час 20.00 до 07.00! Просьба не покидать дома в указанный период!»

Восемнадцатого мая — это сегодня. Сейчас ровно шесть часов вечера. Если я хочу, чтобы родители успели покинуть город, действовать нужно решительно.

Глава 18. Долгий день — 3

Когда я пришёл домой, родители и сестрёнка что-то громко обсуждали на кухне:

— Вы же… вы же… больные! — с обидой кричала Алиса. — Это безответственно!

Протиснувшись мимо трёх выстроенных в ряд чемоданов, напоминающих мне парашютистов, изготовившихся к прыжку из квартиры, я оказался на кухне.

— Привет дружной семье! — говорю громко, привлекая к себе внимание. — Это очень правильно, что вы чемоданы приготовили. Решили свалить из города без подсказки?

— Мэлсик, — закричала сестрёнка, но уже радостно. — Хоть ты им скажи! Представляешь, они решили возобновить свою политическую карьеру!

— Не карьеру, а борьбу, — поправил отец. — В мире что-то разладилось, и в этих условиях мы должны помочь нашим товарищам…

— Короче, они решили совершить революцию! — Алиса схватила меня за руку, словно опасаясь, что я тоже пойду записываться в революционеры.

Я непонимающе перевожу взгляд на грустно сидящую за кухонным столом маму, которая, вздохнув, говорит:

— Ещё до твоего рождения, Мэлс, у нас с твоим отцом была мечта. Мы нянчились с маленькой Алисой и ходили на немногочисленные митинги, участвовали в редких кружках и собраниях. Когда ты родился, а мы немного повзрослели, нам с твоим папой пришлось осознать, что мечта наша неосуществима. Это сломило нас, и мы приехали в N-ск, решив посвятить свою жизнь детям. И вдруг…

— Наша мечта ожила, — закончил за ней отец. — Мир захлестнула волна насилия, с которым существующая политическая система не в состоянии совладать…

Они говорили ещё много и обстоятельно. Про шатающиеся ножки трона, про своих старых товарищей, про новую надежду. Просительно говорили. Даже умоляюще.

Родители просили нас с сестрой отпустить их.

Алиса всё также крепко держала мою руку, испуганно поглядывая на маму с папой двумя круглыми непонимающими глазами. Наверное, такие же глаза сейчас и у меня. Происходило какое-то сумасшествие, и на мгновение мне почудилось, что я оказался на безумном чаепитии в Зазеркалье — настолько абсурдные слова сотрясали воздух.

Наконец, родители закончили свои объяснения.

— И куда вы теперь? — только и смог спросить я.

Потому что ну кто я такой, чтобы отнимать у родителей мечту? К такому же выводу пришла, видимо, и Алиса, потому что её впившиеся в меня ногти потихоньку теряли хватку.

— В Москву, — коротко ответил отец. — В нашей стране всё важное происходит в столице.

— Комендантский час — 20.00. Вы можете не успеть.

— Чемоданы готовы. Если выедем прямо сейчас — успеем.

Ну что, всё складывается как нельзя более удачно.

— Вы решили уехать очень вовремя, потому что оставаться в городе опасно. Прямо сейчас либо вывезите Алису к родственникам в деревню, либо возьмите её с собой, — говорю решительным тоном. — Готовится… страшное. Будет хуже, чем в школе. Информация верная, времени спорить нет.

Я не предлагаю им, не прошу. Утверждаю. Почти командую. Отец хмурится, мама смотри обеспокоенно.

Однако, они поверили.

— Хорошо, — кивает отец. — Алиса, быстро собирай вещи. У тебя десять минут.

— Иди, — говорю недоумённо смотрящей на меня сестрёнке. — Я не соврал, вам всем нужно покинуть N-ск.

— А ты? — спрашивает мама. — Поедешь с нами или тебя тоже в деревню?

Ну вот и настал тот момент, когда врать больше невозможно.

— Я остаюсь здесь.

— Поясни, — хмурится отец. — Сам сказал, что оставаться в N-ске опасно.

Вместо тысячи слов я призываю Железного Феликса. Отец удивлённо хмыкает, мама ойкает.

Уже отработанным движением вынимаю патроны из барабана и отдаю родителям, которые с любопытством рассматривают и трогают моё оружие.

— Ты… игрок? — спрашивает мама. — Ты участвуешь… в этой кровавой игре?

Настал мой черёд удивляться:

— Откуда вы знаете?

На всякий случай даже вглядываюсь в родителей, но зелёные строчки не появляются.

— У нас свои каналы информации, — отец протягивает мне револьвер. — Но ты не ответил на вопрос. Почему ты хочешь остаться?

— Потому что это моя игра, — я развоплощаю Феликса. — У вас — своя, у меня своя.

Мама встаёт из-за стола и обнимает меня: