Доказательство жизни или игрушка из плоти (СИ)

Лицо мужчины напряглось, он нехотя взглянул на дренейку, лицо которой резко переменилось, а взгляд остекленел. В смелых догадках он, может быть, и размышлял о таком варианте, но принять такое за правду казалось безумием. В голове за секунду пронеслись всё воспоминания с дренейкой, каждое из которых теперь выглядело совершенно в новом свете.

— Я должен сам услышать, — хрипя процедил он сквозь зубы, руки мужчины сжались в кулак.

— Сильвана? — голос разбойницы заставил Королеву вздрогнуть, — тебе не кажется…

— Нет! — резко оборвала Королева, даже не дослушав девушку.

Одного взгляда алых глаз хватило, чтобы угомонить эльфийку в одно мгновение. Королева словно дикая кошка прижимала свою добычу к себе, хищно озираясь по сторонам, готовая драться насмерть за него — сейчас в ней было что-то первобытное и необузданное.

— Я не хочу навредить тебе, — сквозь сжатые зубы прошипела она, сдерживая ярость.

— Луна послушай, — Кай начал говорить, но каждое слово давалось с трудом, потому что ярость внутри уже искала выход, превращая слова в непонятное утробное рычание.

Дренейка занервничала, начав лязгать кандалами, и лихорадочно оглядываться по сторонам, ища спасения. Страх перед рыцарем начал приобретать реальную форму. А еще эта Сильвана, нагло и развратно обнимающая Кая, она была невероятно спокойна, уверенная в его дальнейших действиях. Королева склонилась к лицу Кая, почти касаясь его губ, чтобы прошептать:

— Действуй, — в этот же момент кандалы на его руках разомкнулись.

Он тяжело и медленно поднялся, покачиваясь из стороны в сторону, словно оглушенный. Несколько секунд Кай просто стоял, неуверенно сжимая и разжимая пальцы. Затем взгляд мужчины поднялся на Королеву: она стояла у выхода из камеры, закрывая собой разбойницу, которая была совсем не против спрятаться за чужой спиной. И лицо, и взгляд Сильваны был абсолютно нейтральным, словно она намекала ему, что ей безразличны дальнейшие его действия. Он подозрительно осмотрелся по сторонам, но не ощутил присутствия посторонних глаз или появления надсмотрщиков.

— Пойдем, — Сильвана подтолкнула Фрелию, — пусть поговорят.

Не без применения силы, охотница утащила взволнованную разбойницу за локоть куда-то, но лишь для того, чтобы снова вернуться на исходную позицию и затаится за углом, внимательно вслушиваясь в разговор.

— Нам обязательно стоять тут, как дурам? — возмутилась Фрелия.

— Иди погуляй, если не интересно, — отмахнулась Королева небрежно.

Естественно любопытная разбойница никуда не делась, тоже затаившись рядом.

— Мне же не придется заставлять тебя говорить? — спросил он серьезным тоном.

— Нет, — почти мгновенно ответила она, — я просто немного боюсь.

— Тогда ты знаешь, что делать.

Он помедлил, но все же приблизился к дренейке, Сильвана недовольно скрипнула зубами. Небрежно и с презрением разорвал цепи, снимая с девушки кандалы. Присев перед растерянной Луной, осторожно растирающей затекшие кисти рук, он тихо сказал:

— Только правда, — она удивленно раскрыла глаза, но утвердительно кивнула.

Нахмурившись, девушка долго собиралась с мыслями, никак не решаясь начать. Кай продолжал терпеливо ждать, закрыв глаза и прислушиваясь к собственному телу: гнев внутри обжигал, не давай покоя и требуя высвобождения. Но как быть теперь, неужели он должен обрушить весь свой гнев на неё? В любом случае, он должен сначала выслушать её…

— Я помню тот день, очень неудачный для меня — еле отбилась от стаи вурдалаков, эти гады подрали мою броню, убегая от них я потеряла любимый шлем… Зачем было вообще отправлять меня в чумные земли, наверняка, Могрейн хотел, чтобы я там и осталась, растерзанная мертвецами. Меня всегда недолюбливали из-за моей чрезмерной «дружелюбности и доброты». Но чертов ублюдок сильно ошибся на мой счет. Не без потерь, но я достала ту чертову подвеску проклятой вдовы, таково было моё задание. По пути обратно я услышала необычное для этих краев: звуки копыт и дикое ржание лошадей, напоминающее стон сотни мертвецов. Когда адская повозка возникла передо мной, я среагировала машинально, отмахиваясь от безумно страшных лошадей мечом… Кто бы мог подумать, что в старой скрипучей телеге будет гроб, тогда мне подумалось, что это тело хотят осквернить или изуродовать, ведь в чумных землях творится всякое. — девушка всхлипнула, маленькие слезы застыли в уголках глаз, — Я забрала тебя, в Акерус, я не знала, как быть тогда, не бросать же твое тело на растерзание вурдалакам. Но в крепости, когда твое тело куда-то унесли, я впервые засомневалась. А потом… раздался ужасающий крик, твой крик сотрясал стены и все вокруг, я убежала, забилась в самый дальний угол, закрыв уши руками и всё плакала и плакала. Они хотели извлечь из тебя воспоминания, но не смогли, что-то помешало им, поэтому даже став новообращенным рыцарем тебя бы невзлюбили, как и меня. Тогда я твердо решила, что нужно уходить, находится там я просто не могла. Мне было стыдно за себя и других, кто так истязал тебя, — Луна замолчала, опустив голову, словно этот рассказ отнял у неё все силы.