Доказательство жизни или игрушка из плоти (СИ)

Чем дольше она смотрела на него, измученного и ослабшего тем хуже становилось ей самой. Леди Сильвана закрыла глаза, со стыдом осознавая, что сама сотворила с ним такое. Опустив голову, она прикусила губу все больше стыдясь своего дурацкого выпада. О чем она только думала? Конечно же о себе! Эгоистично и наивно полагая, что видя чужие страдания она сможет хотя бы позлорадствовать и насладится зрелищем, достойным Королевы мертвых. Ну почему, почему она?! Она хотела бы умереть, а еще больше вновь ощутить себя живой. Но как можно вновь стать живой? Некоторые из отрекшихся считают, что это проклятие, болезнь, которая как и другие недуги можно излечить. Связные с дальних границ не раз передавали вести о том, что таурены сочувствуют нежити и хотят помочь. Но ей нужно решение, а не банальные утешения.

Жизнь несправедлива, особенно с ней, она страдает больше любого из живых или мертвых. Витая то в мире живых, то видя перед собой призраков прошлого. Неужели она просит так много? Она посмотрела на лежащего перед собой мужчину и ей стало его жалко, по-настоящему. Сильвана виновато упала перед ним на колени, держась руками за голову. Внутри царил настоящий кошмар из светлых воспоминаний давно ушедшего прошлого и отвратительной нежизни теперь. Внутри неё боролась ярость оскверненной души и молодая эльфийка из Луносвета. Злость укрепляла, а ярость придавала сил двигаться дальше ни смотря ни на что, но что это за движение? Бесконечный водоворот ужаса и крови, разбавленный тьмой и холодом.

Впервые за свою новую жизнь она ощутила горечь и обиду, обиду за свою судьбу. Обычно все её переживания и страдания заканчивались истериками, дикими криками и погромом всего вокруг, она яростно разрывала саму себя изнутри. А сейчас ей было грустно и как-то подозрительно спокойно. Маленькая хрустально чистая слеза одиноко упала на холодную каменную плиту. «Я плачу…» — прошептала она не веря, коснувшись лица дрожащей рукой и стерев влажный след. А слезы сами хлынули потоком, она зарыдала не сдерживаясь, вымывая вместе со слезами ужасные воспоминания прошлого и свою обиду. Несколько минут она просто выплакивалась, чувствуя небывалое облегчение, спокойствие…

— Госпожа, — раздался тихий голос Седрика, — что с Вами?

Он стоял на пороге, с тревогой и подозрением наблюдая за Сильваной. Она подняла на него взгляд, пальцами смахивая слезы с уголков глаз.

— Все нормально, — ответила она спокойно.

— Я бы так не сказал, — насторожено сказал Седрик.

— Ты можешь починить? — неожиданно спросила она, кивая на раскуроченную дверь.

— Не думаю, что смогу, я могу прислать мастера…

— Нет, — резко сказала она, — ты сможешь сам.

Он ничего не ответил, подойдя к выбитой двери, принялся выправлять съехавший замок и загнутые петли. Спустя десять минут дверь хоть и немного боком, но встала на свое место.

— Что-то еще? — Седрик не на шутку разволновался из-за поведения Сильваны.

— Ты можешь идти, — сказала она, продолжая сидеть на коленях перед кроватью Кая.

Седрик поклонился и направился к выходу. «И Седрик, — она окликнула его, — … спасибо». Он удивленно вскинул бровь и согласно кивнув покинул комнату.

Сильвана собственноручно развела огонь в камине, с улыбкой вспоминая времена, когда она будучи разведчицей точно также чиркая огнивом наблюдала как маленький огонек постепенно разгорается в хороший костер, греющий тело и успокаивающий трещанием сухих веток. Подойдя к кровати она вновь присела на колени, и внимательно всмотрелась в напряженное лицо мужчины. Как странно было находится рядом с живым, любая мелочь живой жизни становилась важной и интересной. Она прикоснулась к его щеке, которая совсем недавно была холодной, а сейчас горела огнем. Его то знобило, то бросало в жар, он ворочался и тяжело дышал, жадно глотая воздух. Она подползла ближе к его голове, осторожно заключила его лицо в свои прохладные руки и стала внимательно следить за ним. Постепенно быстро бегающие глаза под закрытыми веками начали успокаиваться, а дыхание стало ровнее и спокойнее. Она не верила собственным глазам, но это помогло, она помогла, сама! И тут её осенило: пока она помогала, пока заботилась о нем, то совсем забыла о своих бедах, она стала нужна хоть кому-то, пусть ненадолго, пусть так странно. Она сама слабая и беззащитная, крохотная эльфийка, которая хочет лишь капельку счастья в беспросветном мире алчности и жестокости.

Сильвана погладила его по щеке, беззлобно улыбаясь собственным по-настоящему светлым мыслям, но сможет ли она кому-то сказать об этом? Откроется ли не раз калеченная и скрытная душа для кого-то чужого, даже для него? Этого она не знала, и тут же злоба и звериный оскал напоминали о себе на задворках сознания. Это трудно, почти невозможно доверить кому-то свои мысли, это так откровенно и честно, как в жизни вообще не бывает.