Читаем Докажи (СИ) полностью

Я примчался к тебе вдвое быстрее, чем по идее должен был занять путь. Ты открыл мне дверь в махровом халате - такой домашний, такой теплый.

- Проходи, - почему столько грусти в глазах?

- И сердце в бой идет само, но на груди горит клеймо, - шепчу, сам не зная, зачем, пока раздеваюсь под твоим тяжелым взглядом.

Ты провел меня на кухню, предложил чай. Мы просидели почти час в полной тишине, попивая чай. Было такое ощущение, что мы все это время говорили, по крайней мере, накатывала просто ужасная душевная усталость. Но когда ты заговорил, я понял, что это было только начало.

- Кё, пойми, это безнадежно.

- Почему?

- Мы…Ты… - ты делаешь вид, что не можешь подобрать слова, но на самом деле, ты просто не знаешь ответа.

- Ты просто боишься. Признай уже, - мне надоело играть с тобой. Я тебе уже все сказал, скажи и ты мне.

Ты молчишь, потупив глаза. Неужели тебе так сложно признаться. Я не выдерживаю. Встаю и подхожу к тебе. Несколько секунд просто оглядываю тебя, отмечая, что домашний ты притягиваешь меня еще сильнее. Поднимаю твое лицо и прижимаюсь губами к твоим. Приоткрываю газа, и с удивление обнаруживаю, что твои веки опущены, только реснички мелко подрагивают. В следующий момент твои губы приоткрылись, и водопад моих желаний, наконец, прорвался к тебе. Так я не целовал никого и никогда. Мне хотелось передать тебе все, в чем тонуло все мое естество. В груди горячим комом давили изнутри чувства. Я нежно провел кончиками пальца вниз от подбородка к ключицам. Погладил ладонями твою шею. Рука непроизвольно скользнула на твое плечо. Ты напрягся, сжал мои руки, вцепившись своими пальчиками в мои плечи. Ты приподнялся, сильнее прижимаясь, но в тоже время не опуская моральный барьер между нами. Резко обхватываю твою талию, прижимаю к себе - я задыхаюсь. Шумное дыхание с хрипом рвет мне горло. Я боюсь не сдержаться. Я знаю нельзя, еще нельзя. Пока это максимум того, что ты можешь мне позволить. Но руки дрожат, пытаясь стянуть твой халат хотя бы с плеч. Чтобы увидеть еще хоть небольшой кусочек твоей белой шелковой кожи. Еще немного и я потеряю контроль, но я не могу так предать ту чувственность, с которой ты сейчас меня целуешь. И я отстраняюсь. Тяжело дыша, с горящими от вожделения глазами, я смотрю на твое чуть покрасневшее лицо. Ты все так же держишься за меня, халат все же не удержался на мраморных плечах и остался на предплечьях. Твоя грудь вздымается, раскрасневшиеся губы приоткрыты, в глазах лихорадка. Дрожишь. Обнимаю тебя, стараясь показать тебе, что и я чувствую то же самое. Ты, дав себе немного времени поприжиматься ко мне, почувствовать как бьется мое сердце, отстраняешься.

Ты так растерян. Твои глаза меняют выражение бесчисленное количество раз за то время, что я смотрю в них. В тебе, то просыпается гордая неприкосновенная принцесса, то ты позволяешь чувствам вырваться.

- Я пойду. Почувствуй себя, - я улыбаюсь, гладя тебя по волосам. Ты в ответ молча киваешь. Я тихо ухожу, оставив тебя наедине с собой. Надеюсь, ты примешь неправильное решение, но то, которое ближе к нам обоим. Теперь я уверен, что ты тоже чувствуешь что-то по отношению ко мне, но не можешь признать.

***

Мы не виделись больше недели. Я не писал – давал тебе время подумать, определиться. Ты, видимо, не особо с этим торопился. Но дни идут, и мне становится все более жутко от мысли, что ты решил сбежать от всего. Почему? Ты ведь сильный, я же знаю! Но надежда еще есть, значит нужно держать ее за все нецензурные места, чтоб она и не думала рыпаться.

Во вторник мое терпение кончилось. Я вообще слабо представляю, как с полным отсутствием какой-либо выдержки столько продержался.

- Надеюсь, ты помнишь, что наше пари еще не закончено, - гласило мое послание.

- Забудь об этом.

- Почему это? – я как чувствовал пятым местом, что ты сам правильно не поступишь. В этом случае, правильно – это так, как нравится мне. В этом мире выживают и чего-то добиваются только эгоисты, это я уже понял. Если не по головам, то в задницу.

- Поиграли и хватит. Это не серьезно, - я тебе серьезность твою…

- Значит, ты отказываешься от спора? Струсил? Ну, значит, я выиграл! – пошли от обратного, наступлю на горло твоей гордости. Позволишь ей умереть от моих ног?

- Что значит, ты выиграл?! Мы просто прекратим этот бред и все!

- Я отказываюсь! Или ты признаешь поражение, или я жду звонка!

- Чтоб тебя… жди, - будь уверен, дождусь, я тебе помогу выбрать меня из твоих бредовых сомнений.

Я получил обещанный звонок в пятницу. Сегодня я покажу тебе, что тоже умею быть джентльменом. По отношению ко мне звучит абсурдно, но для тебя я выпендрюсь, и даже подобающе оденусь. Я пригласил тебя в дорогущий ресторан. Собственно меня он привлек тем, что в нем отдельные комнаты для клиентов. Одну из которых, я зарезервировал на этот вечер для нас. Уверен, ты любишь подобную роскошь. Мы встретились у входа. И ты, кажется, даже дар речи потерял, увидев меня. Не ожидал? А я и так умею – натура творческая.

- Не думал, что ты можешь нормально одеваться, - улыбаешься.

- Представь себе, - с гордостью поднимаю подбородок.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография