Доказывание истины в уголовном процессе: Монография

В криминалистике общепринято считать, что следы выступают как результат первичного отражения события в окружающей среде. Они являются объективной основой уголовно-процессуального познания. Однако следы — это еще не доказательство, чтобы стать таковыми, они должны быть восприняты субъектом доказывания с соблюдением надлежащей процедуры, отображены в его сознании, преобразованы (перекодированы) им и в таком преобразованном виде закреплены в материалах дела. В итоге фактические данные о событии, отразившиеся в следах, становятся доказательствами в уголовно-процессуальном смысле[696].

Однако в изложении М.К. Каминского категория следа выглядит иначе. «След» должен браться не в спекулятивно-эмпирическом содержании как оттиск, царапина, деформация и т. д., а как единство двух противоречий: кодового преобразования информации, отражающей определенную сторону преступного действия (информации, существующей объективно, но существующей в потенциальной форме), и обратного кодового преобразования, в результате которого возникает понимание механизма тех преобразований в преступной деятельности, которые и отразили первичную информацию. «Иными словами, след-это отражение отраженного»[697].

След — это не просто объект, не объективная основа для снятия информации, а эмпирические данные, полученные в результате взаимодействия субъекта и объекта. Как уже указывалось, чувственному восприятию чего-либо в объективном мире предшествует вычленение субъектом предмета, предынтерпретация, калибровка сознания, что сказывается на результатах восприятия. Следователь выявляет в объективной реальности следы потому, что он ищет эти следы. След — это не результат объективных процессов, а сочетание объективного и субъективного. Следы являются моментом, процессом взаимодействия объектов, но также результатом взаимодействия субъекта с результатом этого взаимодействия.

В отечественной литературе отмечается специфика отражения в человеческом сознании[698]. Высшей формой отражения является социальное отражение — сознание и познание, связанные с развитием предметно-практической деятельности человека. Применительно к социальной форме отражения, взаимодействие материальных систем носит название деятельности и характеризуется активной направленностью субъекта на объект с целью его воспроизведения в знании[699]. Здесь принцип отражения объективной реальности совмещается с принципом творческого, активного характера познавательной деятельности, Человек не ждет того момента, когда внешний мир отобразится в его сознании. Он сам создает познавательные структуры и в ходе практической деятельности проверяет их соответствие реальному положению вещей. Генерирование познавательных структур предполагает творчество, оценку и самовыражение[700]. В работах ученых-процессуалистов учитывается данный момент. «Познание как высшая форма отражения объективной действительности не существует в отрыве от познавательной деятельности», — так пишет А.П. Гуськова[701]. Познавательный процесс протекает в виде организованных в систему действий, операций, формирующих определенные объекты, которые служат средством для познавательного освоения, отражения объективного мира.

На наш взгляд, выявление чего-либо в качестве следа уже есть интерпретация данных, полученных путем чувственного восприятия. Реальность события преступления может быть дана нам в виде следов, но эти следы открыты лишь постольку, поскольку познающий субъект вносит в них свой интеллигибельный вклад. Существование следа предопределено и наличием у следователя готовности обнаружить след, то есть имеет место уже отмеченный нами феномен предынтерпретации. След — это «заготовка» факта. Однако сказать, что следователь «производит» следы[702], было бы другой крайностью, уходом в агностицизм.

Заметим, кстати, что в представлении постмодернистской философии «реальность» — это реальность скрытая, «замаскированная», даже симулированная реальность, «якобы реальность». Отсюда неустранимая множественность истин, отказ от Абсолюта, что приводит к крайностям релятивизма, лишает ценностей, целей и, следовательно, всякого смысла не только знание, но и человеческую жизнь[703]. Вряд ли подобный вывод удовлетворит теорию доказательств, в основе которой должно быть позитивное, утверждающее начало. Поэтому мы не принимаем крайностей, связанных отрицанием возможности рационального познания мира, абсолютивизацию неклассической множественности истин и пренебрежение возможностями разума познавать истину. Теория уголовно-процессуальных доказательств должна одухотворяться верой в возможность познания события преступления и раскрытия его. Необходимо стремление к единству (пусть даже как к недостижимому идеалу).