Доказывание истины в уголовном процессе: Монография

Любое процессуальное действие, поведение сторон в условиях открытости, гласности, непосредственности судебного разбирательства может оказать влияние на мнение присяжных заседателей относительно правоты той или иной стороны. Факты есть производное от следственных действий в суде, психического состояния судей в виде убежденности. Поскольку внутреннее убеждение у судей складывается по мере исследования доказательств, постольку в ходе представления и исследования фактических данных в судебном заседании последние оцениваются судьей как достоверные или ложные. Показания допрашиваемого усилиями юриста становятся фактом для судьи. Достоверность показаний есть оценочная категория, которой пользуется судья (иногда рационально, а иногда и бессознательно) для верификации знания. Судья поверил свидетелю, и показания последнего становятся фактом. Судья не поверил свидетелю, и показания остались пустыми словами и не стали доказательствами. Следовательно, формирование аргумента происходит в ходе судебных допросов свидетеля юристами с участием и самого суда. Важно, чтобы ко времени судебных прений аргументы были уже в основе своей усвоены судьями и стали для них «своими».

Хотя, как мы уже неоднократно повторяли, аргументация, основанная на правилах индукции-дедукции, наиболее убедительна, кроме собственно логических средств, используются и другие речевые техники психического, эстетического, идеологического воздействия судебного оратора своей речью на судебную аудиторию. Суть довода состоит в демонстрации убедительности факта-2, но, можно сказать, в передаче смысла речью, то есть представлении доказательства. Поэтому техническая сторона аргументации — она же речевая. Довод всегда обращен во вне и как следствие этого воплощен в языковую, речевую форму. Мы не можем аргументировать, доказывать при рассмотрении дела, не употребляя слов, не вступая в речевую деятельность с другими участниками производства.

В литературе правильно указывается в связи с этим на необходимость учета психолингвистического фактора. Смысловая основа судебной речи состоит в действиях с неформализованными понятиями, когда образный и понятийно-бытовой смысл слов и выражений может частично формализовываться, подводя описания деяния под закон путем определения вопроса и разработки доводов. Подобная структура речи объясняется тем, что прежде всего здравый смысл позволяет принимать судебные решения и реализовывать их в жизни. Задача судебной речи — это достичь через убеждение согласия о совместном действии. Основой для достижения подобного соглашения является не достижение абсолютно достоверного знания об объективной реальности, а система языковых конвенций, составляющих языковой опыт (в форме здравого смысла, совести, внутреннего убеждения) всех тех, кто причастен к производству судебного (а значит) речевого знания о преступлении, преступнике и наказании[1116].

Необходимо указать на возможности наведения речевых эмоций судебной речью. Речевые эмоции наводятся на аудиторию в первую очередь не логически организованными частями речи, а обращением, именованием темы, воззванием, заключением. Речевая эмоция — эмоция, наводимая на аудиторию речью. Речевому выражению доступны не все эмоции, а только те, которые возможно выразить с помощью речи и тем заставить аудиторию испытать чувство. Речи доступно выражение и наведение на аудиторию только некоторых эмоций. Это связано с выразительными возможностями языка. В речевом контакте участвуют: сам факт речевой связи; ритм, тембр и интонация; динамика речи (то есть громкость и быстрота), модальность речи, предметное знание лексики, соответствие речи и действия, образное и логическое построение речи, коннотативный смысл речи[1117].

Каждый из этих факторов речевого контакта обладает своими возможностями выражения и наведения эмоции определенного типа. Но поскольку все эти факторы языкового контакта не могут существовать друг без друга, речевая эмоция всегда сложна и комплексна. Ритор пользуется разными факторами в разной степени, создавая совокупную эмоцию данной речи, которая как бы окрашивает речь слушающего в определенные тона, которые заставляют слушателя толковать речь в определенном смысле.