Дохулиарды. Не тратить меньше, а зарабатывать больше

Конечно, не только готовое лопала. Могла и сама что-то сделать: например, пожарить картохи с луком. Потом сижу, трескаю, аж масло стекает…

Проще говоря, ела я очень много, налегая на углеводы. Шарлотку испекла – и в одно рыло уработала. В общем, ни в чем себе не отказывала.

Думаете, меня в школе дразнили «Жиробасиной» или как-то так? Нет, никакого фиксированного прозвища не было. А зачем оно, если и так все понятно. Одноклассники меня и в переменах изводили, и домой иногда звонили, оставляя на автоответчике сообщение: «Как можно быть такой жирной?» или «Жирная корова Лиля!» А когда я появлялась в классе, хором орали «Фу-у-у!»

И ведь сама реально считала, что я урод, человек второго сорта и т. д. Но вместе с тем – что лучше этих людей, и их мнение мне глобально до звезды… Такое вот раздвоение личности.

В 9-м классе нас фоткали на память. Пришел какой-то придурочный фотограф и принялся ставить всех в разные неудобные позы, которые, по его мнению, клево смотрелись. Меня заставил замереть под ручку с мальчиком Мишей, хотя тот был, мягко говоря, не в восторге. И вот Миша стоит с таким лицом, как будто дерьма наелся, мне тоже невесело, а остальные одноклассники стоят, смеются над парнем и надо мной издеваются.

Я потом эту фотку ВКонтакте нашла, будучи уже взрослой. Кто-то оставил комментарий: «Бедный Миша». И тут я пишу: «Вы серьезно? Что за геноцид? Школа закончилась три года назад, а вы все не уйметесь, взрослые люди!» И тут призаткнулись одноклассники. Отстояла границы чуть ли не в первый раз.

Ученье – свет

Школу я, как вы понимаете, не любила, хотя до 7-го класса училась неплохо. Родители мотивировали меня едой: окончишь год без «троек» – отведем в китайский ресторан. И слово держали, отдам им должное. Да и заведению тоже: не «Мишлен», но все ж ресторан.

В 8-м классе сперва пыталась учиться, как раньше, но тут понеслось. Музыкальная школа и далее по тексту: «драмкружок, кружок по фото, мне еще и петь охота, за кружок по рисованью тоже все голосовали». На успеваемость я откровенно забила. Родителям врала, подрисовывала хорошие оценки в дневнике, потому что за «тройки» ругали. Увы, и за вранье тоже, даже ремнем били.

В музыкалку ездила через весь город. Мама заставляла. Мечтала, чтобы я стала виртуозом домры. А я этот инструмент ненавидела. Домра, кто не знает – это как балалайка, только круглая, тоже три струны. Меня еще и обрадовали тем, что «у тебя, Лиля, большие руки, будешь играть на альте». А там струны толстенные. А в оркестре на басу. А он вообще с меня размером, а струны – с палец толщиной.

Проще говоря, лабала я на басу в оркестре и не понимала, зачем мне все это нужно. Мечтала о фортепиано. Это хотя бы как-то интеллигентно. А тогда приходилось бренчать на том, что навязали.

Помню, учительница спрашивает:

– На экзамене будет подбор по слуху. Какую ты пьесу хочешь играть?

Я отвечаю:

– Гершвина, ария из оперы «Порги и Бесс».

Она, не моргнув глазом:

– Хорошо, ты будешь играть «Катюшу».

Вот так, Лиличка, получи и распишись. Мои мечты были растоптаны и обосраны.

В общем, все было плохо и в музыкальной школе, и в обычной – везде. Я обожала часы, которые проводила дома одна. Но это бывало редко. Обычно находилась под неусыпным контролем: без разрешения даже дышать нельзя. Постоянно что-то делай – то убирайся, то с братом сиди… В общем, настал момент, когда я бросила музыкалку, слава те Господи. Но учиться лучше так и не стала.

9-й класс окончила с «тройками». Даже не пыталась делать вид, что мне интересны какая-нибудь химия или физика – понимала, что в жизни это не пригодится. Зачем, спрашивается, мне какая-то там валентность? Что мне ее, на хлеб мазать? Вольтомметры, амперметры… просто лютый бред. Другое дело – математика, она нужна, чтобы сдачу в магазине посчитать. Я, кстати, училась в физматклассе. Все потому, что надо было решать, куда пойдешь – в физмат или химико-биологический. Я понимала, что и то, и другое – фуфло. Хотела, кстати, перейти в лицей при политехе, но туда меня не взяли. Так что мне было все равно. Вот и выбрала на свою голову.

Что действительно нравилось, так это обществознание. Еще всегда любила английский, даже несмотря на то, что он у меня шел через боль, унижение, страдание – я уже рассказывала, если помните.

Нормально относилась к русскому и литературе. Но писать домашние сочинения вовремя не могла. Это ж надо было заставить себя подготовиться, потом сесть, начать… Времени давали много – целый триместр – а я садилась и писала четыре сочинения за один вечер.

До сих пор так же делаю, когда дело касается какой-то работы. Вся моя команда знает, что мне гораздо проще сесть и записать 10 видео-уроков для курсов, чем по одному уроку раз в сутки. Или посты, например, – выделю на них один день, лягу к бассейну под солнце, полежу… и у меня будут готовые темы, сразу десять.