Доктор 5

— Не думаю, — легкомысленно не соглашается тот, что с рюкзаком. — Поехали на Хоргос съездим; я тебе предъявлю то, что у нас в наличии по твоим темам есть; а потом, глядишь, с тебя э т у тему, — говорящий кивает назад, в сторону Площади, — и так снимут. Тем более, у нас ходят слухи, что…

*********************

Министр внутрених дел ходил по кабинету уже минут пятнадцать. Он ожидал звонка от Председателя Комитета, с которым, презрев неписаные аппаратные правила, созвонился по своей инициативе и которому сделал определённые предложения.

Если говорить начистоту, которого попросил. Как ни печально это звучало.

Председатель Комитета имел сегодня свою рабочую встречу с Председателем Совбеза, и именно Председателя Комитета министр МВД уговорил оказать помощь в озвучивании одного скользкого момента.

Вообще, т а к эти дела не делаются. Это ясно даже детям. Но за последние пару суток, ситуация чуть усложнилась: толпа на площади прибывала, интернет бурлил. Что хуже, некоторые официальные СМИ озвучивали ноты в поддержку. В других городах, на центральных площадях, упавшая на благодатную почву идея нашла своих сторонников. За какие-то считанные дни дурацкая поговорка безвестного пацана была подхвачена именно что широкими массами и растиражирована едва ли не до масштабов массовой инициативы.

Пацан, что характерно, на каком-то этапе поблагодарил всех через свой канал и выразил уверенность, что процесс теперь к какому-то логическому завершению придёт и без его участия.

Следовало добавить в копилку фактов и то, что сама идея понравилась целым трём политическим партиям, каждая из которых имела свои места в Парламенте.

А вот это уже было серьёзно. По данным весьма серьёзных источников, некоторые депутаты реально собирались озвучивать эту ересь на заседании. Видимо, чтоб поднять собственный рейтинг…

Это грозило катастрофой. Самому министру, в первую очередь. Он пытался созвониться с Председателем Совбеза, но тот оба раза сбросил звонок, ясно давая понять, что разговаривать не будет.

Сердце Министра ухнуло в пятки. Это если и не конец, то, как минимум, его начало.

Презрев все писаные и неписаные правила, он набрал Председателя Комитета. Кое-что ещё сделать было можно, но только если скооперироваться. Сам пацан, и противостояние с СОПом, свою актуальность утратили. Но демонстрации на площадях, не дожидаясь, пока их требования подхватят «энтузиасты» из нижней палаты Парламента, следовало разгонять.

При этом, демонстрации каким-то непостижимым образом были согласованы. Система неафишируемого сдерживания социальных инициатив «снизу» (так бережно лелеемая в МВД) давала сбой за сбоем.

Вначале Министр бросался звонить в администрацию каждого города, на Площади которого появлялись «инициативные граждане» с плакатами «25.000!». Но выяснения, кто именно согласовал, отнимали слишком много времени: пока созвонишься с одним ответственным, пока убедишь его отозвать согласование, надо уже договариваться с тремя другими. В следующих трёх городах, поменьше либо подальше.

Министр не владел понятиями «проактивность» и «реактивность» осознанно, но что захлёбывается и не успевает, великолепно чувствовал тренированным чутьём старого бюрократа.

Демонстрации ещё можно было (и нужно было) разогнать.

Но сделать это с игнором имевшихся письменных согласований означало врезаться со всего маху в конфликт с Прокуратурой. Где Бахтина только-только назначили Исполняющим Обязанности Генерального.

Бл#дь.

Не мог уже его старый предшественник протянуть чуть подольше…

Бахтин, как водится, затаив зуб в принципиальном вопросе, спуску бы не дал. Разгони полиция признанные законными митинги, министр вполне бы достаточно быстро мог оказаться на месте этих разогнанных демонстрантов.

Но только в другом изоляторе, не полицейском.

В Комитетском. Согласно, как говорится, занимаемой должности.

Чего не хотелось.

Разогнать демонстрации (заодно подбросив пару свиней СОПу, если случится оказия) можно было теперь только по приказу либо согласованию Председателя Совбеза.

Куда министра почему-то перестали звать.

Председатель Комитета, уговариваемый в течение четверти часа, согласился мельком поднять данный вопрос, как продукт согласования двух ведомств, полицейского и безопасности. Дескать, в рамках ранее действовавших, пока не отменённых процедур, ввиду сложной обстановки на местах, усматриваем угрозу…

Чему усматривалась угроза, Председатель Комитета должен был, оценив настрой Первого президента лично, озвучить по обстановке.

И теперь министр ждал его звонка, не в силах усидеть спокойно в кресле.

От сигарет во рту горчило, от кофе голова казалось налитой платиной. Так было тяжело.

Министр в очередной раз посмотрел на часы, потом сплюнул прямо в угол на мозаичный пол и извлёк из ящика стола бутылку. Набулькав прямо в чашку из-под кофе грамм сто, выпил залпом.

И в этот момент зазвонил телефон.

— НА СВЯЗИ! — выпалил министр на одном дыхании, поскольку звонил тот, кто нужно.

— Только что от «Самого», — нейтрально проинформировал главчекист. — Вопрос поднял. О чём ты хотел, спросил.