Читаем Доктор Боб и славные ветераны полностью






Спустя тридцать лет после встречи двух алкоголиков в Акроне, эта огромная толпа на Международном Собрании АА в Торонто, Онтарио, хором произносила слова, выражающие рост духа международного AA с тех времен до наших дней: «Я отвечаю за это. Если кто-то где-то в беде, и ему нужна наша помощь — АА всегда будет рядом, и я отвечаю за это» (предыдущие страницы).


Доктор Боб и славные ветераны




Биография с воспоминаниями первых участников АА на Среднем Западе

Биография с восспоминаниями о первых годах АА на Среднем Западе




1980

Alcoholics Anonymous World Services, Inc., New York, N. Y.

Copiright © 1980 by

Alcoholics Anonymous World Services, Inc.

All rights reserved


First printing 1980

Second printing 1980

Первое издание русского перевода 2008


Material from the A. A. Grapevine (see “Sources”, page 349) is copyrighted ©

by The A. A. Grhere with permission.




This is A. A. General Service Conference-approved literature


Library of Congress Catalog Card № 80–65962


ISBN 0–916856–07–0


Отпечатано в России

Предисловие

Подготовка этой книги началась после конференции Центрального Бюро Обслуживания АА в апреле 1977 года, одобрившей этот проект. Сначала планировалось объединить в одной книге биографии двух сооснователей сообщества. Когда это оказалось невыполнимым, стало очевидным, что первой должна быть написана биография Доктора Боба, затем биография Билла У.

Детство и юность Доктора Боба пришлись на конец XIX века. Однако, несмотря на тщательные исследования, в этот период встречаются целые месяцы и годы, о которых имеются лишь самые незначительные сведения, основанные на воспоминаниях всего нескольких мужчин и женщин. Не драматичные сами по себе, эти сведения, тем не менее, помогают лучше понять некоторые черты характера человека, который впоследствии стал одним из создателей сообщества Анонимных Алкоголиков.

Что касается периода взрослой жизни Доктора Боба, — сначала употребляющего, а затем выздоравливающего алкоголика, — материал намного богаче.

По мере исследований, книга претерпела естественный рост от биографии одного человека до истории становления АА на Среднем Западе. Наш сооснователь был таким же алкоголиком, как и любой другой АА–евец: без сообщества и его программы, его жизнь была бы лишь короткой историей с трагическим концом.

Обе истории — биография человека и биография сообщества — раскрываются не только благодаря литературе и материалам архивов Центрального Офиса АА в Нью–Йорке, но и благодаря рассказам родственников, друзей и знакомых доктора Боба, а также пионеров АА Среднего Запада. География рассказчиков не ограничивается штатом Огайо и родным для доктора Боба штатом Вермонт, а охватывает также Калифорнию, Округ Колумбия, Флориду, Северную Каролину, Нью–Йорк и Техас. Раздел «Источники» (стр.349), выполняющий одновременно роль примечаний и библиографического указателя, содержит сведения об источниках и доступности использованных материалов.

Проведенные интервью собрали материала намного больше, чем смогло поместиться в одну книгу, но все материалы и записи сохранены в архивах АА. Всем, кто поделились своими воспоминаниями, Сообщество хранит свою благодарность.

I. Детство и годы в колледже

Роберт Холбрук Смит — впоследствии с любовью называемый алкоголиками доктором Бобом, сооснователь Анонимных Алкоголиков — родился 8 августа 1879 года, в передней спальне большого деревянного дома постройки XIX века, на пересечении улиц Центральной и Саммер в городке Сент Джонсбери, штат Вермонт.

Он родился в семье Судьи Вальтера Перрина Смита. Специализируясь в гражданском праве, судья Смит вел в Каледонском районном Суде штата Вермонт дела о завещаниях и наследствах. В разные годы он был также адвокатом штата, членом законодательного собрания, попечителем школ в Сент Джонсбери, директором Национального Торгового Банка и президентом Сберегательного Банка Пассамспик. Кроме того, на протяжении 40 лет он преподавал в Воскресной школе.

Доктор Боб, который редко обсуждал семейное прошлое, описывал своего отца, как типичного Вермонтского «янки» — замкнутого и молчаливого при первом знакомстве, с живым, но немного суховатым чувством юмора.

Много лет спустя, сын Доктора Боба, Роберт Р. Смит (по прозвищу «Смитти») рассказывал о своем отце почти теми же словами: «При первой встрече он был очень замкнутым и официальным в общении, но когда вы становились его другом, он открывался вам личностью практически противоположной — дружеской, щедрой, полной юмора» — говорил Смитти.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Русская печь
Русская печь

Печное искусство — особый вид народного творчества, имеющий богатые традиции и приемы. «Печь нам мать родная», — говорил русский народ испокон веков. Ведь с ее помощью не только топились деревенские избы и городские усадьбы — в печи готовили пищу, на ней лечились и спали, о ней слагали легенды и сказки.Книга расскажет о том, как устроена обычная или усовершенствованная русская печь и из каких основных частей она состоит, как самому изготовить материалы для кладки и сложить печь, как сушить ее и декорировать, заготовлять дрова и разводить огонь, готовить в ней пищу и печь хлеб, коптить рыбу и обжигать глиняные изделия.Если вы хотите своими руками сложить печь в загородном доме или на даче, подробное описание устройства и кладки подскажет, как это сделать правильно, а масса прекрасных иллюстраций поможет представить все воочию.

Владимир Арсентьевич Ситников , Геннадий Федотов , Геннадий Яковлевич Федотов

Биографии и Мемуары / Хобби и ремесла / Проза для детей / Дом и досуг / Документальное