Доктор Боб и славные ветераны

Справедливости ради, говорит она, следует отметить, что Эрни действительно помог очень многим людям во время своих трезвых промежутков. Однажды ему удалось оставаться трезвым в течение 11 лет, увы, затем последовал новый срыв.

Дочь доктора Боба Сью Виндоуз отчетливо помнит те дни своего отрочества, когда АА изменило жизнь ее семьи

Оба, и доктор Боб, и Анна очень сильно возражали против брака Сью, причем не из‑за алкоголизма Эрни, а из‑за его срывов. Никто не может сказать, были они правы в своих возражениях или нет — известно лишь, что это было именно так.

Хотя Билл говорил, что доктор Боб всегда был уравновешенным, один нетипичный эпизод вспомнил Джон Р., продолжавший каждую среду посещать группу в Королевской школе Акрона спустя почти 40 лет после того, как впервые пришел в АА в 1939 году. «Я помню, как один раз он действительно вспылил», рассказывает Джон. «У нас было собрание, нас было около дюжины. Кто‑то упомянул имя Эрни. Док вскочил, и я забыл, как он его обозвал, но он его точно как‑то обозвал. “Нет! Нет! Нет! Не говорите ничего об этом парне”. Я этого никогда не забуду. Довольно скоро Сью и Эрни поженились. Док не любил Эрни! Что ж, Эрни Дока тоже не любил».

Эрни также вспоминал вступление в АА пятого участника, где‑то в конце августа или начале сентября 1935 года: «Это был Фил С., который, по–видимому, встретил Билла Уилсона, когда тот уже собирался уезжать обратно в Нью–Йорк.

Однако Филу не удавалось протрезветь в течение нескольких недель после этого. Ему назначили обычные процедуры в Городском госпитале в течение восьми дней, а затем его отпустили, под строгой охраной Эрни усадив в Pierce Arrow, машину Дока. И отправили на поиски его собственной машины, которую он потерял, когда был пьян.

Фил попросил разрешения отлучиться ненадолго, «за молочным коктейлем». А когда вернулся через 15 минут, Эрни увидел, что он был уже вдрызг пьян. Через несколько дней после этого Фила где‑то подобрали и приговорили к 30 дням пребывания в исправительном доме.

Он был сильно расстроен, что это могло случиться после всего прекрасного и светлого, — рассказывает Эрни. — И был в какой‑то мере оскорблен, потому что он не был бродягой — ну, за исключением того, что ходил по улицам босиком и был не слишком чистым.

Но Билл Д. поговорил с судьей, который согласился выпустить Фила при условии, что тот будет находиться в руках доктора Боба в течение всего периода, который доктор Боб сочтет нужным, и будет ходить туда, куда Док посчитает необходимым, и, наконец, исправится. Но если он напьется в течение 30 дней, они снова посадят его под замок.

Фил с готовностью согласился на это условие. Мы одели его потеплее, доставили в местную вытрезвительную лечебницу и посадили там под замок».

После этого Фил оставался трезвым, за исключением срыва спустя два года. Таким образом, если Эрни был первым молодым человеком в АА и первым «срывником», то Фил С. был первым судебным случаем. Но именно это и было одним из чудес объединения в те дни. Что бы ни делалось, практически все это было впервые.

Смитти помнит, как его отец и Билл Уилсон напряженно работали в тот период, чтобы «составить небольшой рассказ, или схему, которая заинтересовала бы других алкоголиков».

Доктор Боб, отмечая, что Двенадцати Шагов в то время еще не было, и что «наши истории не были чем‑то таким, о чем имело смысл говорить», позднее сказал, что они были убеждены в наличии ответов на их вопросы в Священном Писании. «Для некоторых из нас, тех, кто постарше, это были части, которые мы считали чрезвычайно важными — Нагорная Проповедь, 13–я глава Первых Коринфян и Евангелие от Иакова», — рассказывал он.

Это было начало «периода полета вслепую» для АА. У них была Библия, и были правила Оксфордской Группы. У них также была своя собственная интуиция. Они работали, вернее, разрабатывали программу АА — Двенадцать Шагов — не вполне осознавая, как они это делают.

Как вспоминал доктор Боб: «Я не писал Двенадцати Шагов. Я не имел отношения к их написанию. Но я думаю, что я, возможно, имел к ним косвенное отношение…

Почти не было ночи (летом 1935 года, в течение трех месяцев пребывания Билла), чтобы мы не сидели до двух или трех часов, разговаривая. Мне будет трудно согласиться с тем, что во время этих ночных дискуссий за нашим кухонным столом не было сказано ничего, что повлияло бы на написание Двенадцати Шагов.

У нас уже были основные идеи, хотя и не в сжатой, выразительной и осязаемой форме. Мы получили их… в результате изучения Святого Писания. У нас они должны были быть. С тех пор мы узнали из опыта, что они являются очень важными в поддержании трезвости. Мы свою трезвость поддерживали, следовательно, они должны были у нас быть…