Доктор Боб и славные ветераны

После этого он сказал мне, что впереди меня ждет одно из трех: смерть, психушка или тюрьма, если я не перестану пить. Он заявлял это с места в карьер каждому, с кем разговаривал на подобные темы. И что я должен определиться, прямо здесь и сейчас, достаточно ли серьезно я настроен.

Доктор Боб сказал, что нет никаких сомнений, что я алкоголик и что я нуждаюсь в помощи, иначе меня бы здесь не было. Он сказал, что по своей биохимии я отличаюсь от остальных людей, и что у меня аллергия на алкоголь. Он не говорил о духовной стороне. Он изложил мне все это на основе принципов сообщества, и на основе того, что позднее назвал моральной философией.

Он разговаривал со мной три часа и убедил меня лечь в госпиталь и попробовать. Я сказал ему, что у меня совсем нет денег, но он ответил, что эту проблему можно решить. “Ложитесь в госпиталь”. В конце концов, они списали на чужой счет. Позже АА перестало пользоваться услугами Городского госпиталя из‑за проблем с деньгами. Но свой счет я оплатил, когда получил работу. Я чувствовал за это моральную ответственность.

Мне нравилось, когда эти люди приходили навещать меня. Доктор Боб приходил по крайней мере один раз в день. Последним, что я исполнил в госпитале, было признание, которое, как я думаю, было очень важным. Вы должны были встать на колени, с другим человеком, молиться и вслух делиться своими мыслями. Вы знаете, в первом варианте Двенадцати Шагов люди должны были вставать на колени, когда делали признание. Но остальные пьяницы заставили Билла убрать это оттуда».

После выхода из госпиталя Боб Е. поддерживал постоянный контакт с другими АА–евцами. «По средам было официальное собрание, но мы встречались каждый вечер, — рассказывает он. — Мы были крепко напуганы. Мы уже потеряли все, и боялись пить. До этого ничто не срабатывало, и мы далеко не до конца были уверены, что это сможет.

День обычно начинался в доме доктора Смита, утром, — вспоминает Боб. — Он пытался вернуть себе место в госпитале в то время, а его практика не приносила больших доходов. Кофейник был включен постоянно, и в любое время в доме кто‑нибудь был.

Док был таким же как все мы. Позже, когда на него стали давить больше, он оказался вынужден больше держать в себе. Но тогда он был просто одним из парней, и был очень раскован в своих разговорах. Придя в госпиталь, он мог заявить: “Пошевеливайтесь. Я также устал, как и Вы”. Он зажигал папиросу и говорил: “Что ж, еще один гвоздь в крышку моего гроба”. “Гробовые гвозди” называл он их.

Доктор Боб был заметным человеком в Акроне. Его знали все. Когда он перестал пить, люди спрашивали: “Это что еще за клуб для непьющих Вы там соорудили?” — “Сообщество Христиан”, — отвечал он. Это потому, что мы начинали собрания молитвой, и заканчивали тоже молитвой. Первый несчастный случай, который я помню, произошел с Биллом Дж. Он был коммивояжером, и поехал в Цинциннати. У него хватило ума позвонить. Мы все собрали деньги и отправили Гарольда Г. за ним. Это обошлось нам в 10 или 20 долларов. Это были большие деньги в то время. Билла обнаружили вдрызг пьяным в отеле.

Но дело тут не в деньгах, — говорил Боб Е., — я вспоминаю, как я пожаловался на отсутствие работы, а Пол сказал: “У тебя есть работа. Твоя работа — это оставаться трезвым и работать по этой программе. Это само по себе является работой на полный рабочий день”».

Билл В. Х., который пришел в программу в сентябре 1937 года, вспоминает, что первое впечатление о докторе Бобе у него сложилось в госпитале: «Я просто лежал там и наслаждался общением с ним. Он приходил каждый день. Он говорил: “Один я ничто”. Я стараюсь обладать таким же смирением, какое я увидел в нем и Анне. Их дверь всегда была открыта, и в их маленькой кухоньке всегда был наготове большой кофейник с кофе. И кофе был действительно крепким, это помнят все, кому довелось его пить».

Одной из жен, которую труднее всего было убедить, была Аннабелла Г. Возможно, причина была в том, что ее муж, Уолли, привел домой АА–евца, которого он встретил в баре. Это был Пол С., «завязавший» в начале 1936 года. Пол сказал ей, что если она хочет, чтобы Уолли бросил пить, она должна поговорить с доктором Смитом.

Естественно, она была настроена довольно скептически. Затем ее личный врач, кабинет которого находился в том же здании, что и у доктора Боба, сказал ей: «Здесь есть доктор Смит, внизу, на одном из нижних этажей, у которого, похоже, есть метод для людей, которые слишком много пьют». Они спустились вниз поговорить, но его на месте не оказалось.

В конце концов, пастор Дж. М. Райт нашел женщину, которая поговорила с Аннабеллой и затем они договорились о встрече с доктором Бобом. Это произошло уже более чем через год, летом 1937 года.

Аннабелла вспоминает: «Я пошла туда, и разговаривала с доктором Смитом около двух часов, но все еще очень сомневалась.

— Вы думаете, есть какая‑нибудь надежда для Уолли? — спросила я.

Он облокотился на стол, и сказал:

— После всего того, что я вам рассказал, у вас по–прежнему есть сомнения?

И я сказала:

— Конечно, есть. Вы не знаете моего Уолли.