Доктор Булгаков

Как вспоминает А. П. Крымов, Н. М. Волкович и он являлись консультантами-хирургами госпиталей Юго-Западного фронта от Красного Креста. Впервые на фронт они выехали вместе и вскоре приняли участие в приеме большого количества раненых. Кроме операций и консультаций в госпиталях Н. М. Волкович нередко организовывал на фронте сборы врачей и обучал их военно-полевой хирургии. Эти заседания часто использовались для консультаций, поскольку врачи приводили и привозили сюда раненых ^{21}. Можно полагать, что среди этих врачей был и молодой хирург Булгаков, вновь в необычной обстановке встретившийся с учителем. В эти дин он мог слышать и об опыте Комитета по газовой гангрене, организованного Н. М. Волковичем в Киеве.

Вновь обращаюсь к записям бесед с Т. Н. Лаппа, хранящихся у А. П. Кончаковского. «Я приехала в Каменец-Подольский в начале мая, — вспоминала Татьяна Николаевна. — Жили мы в казенных врачебных квартирах при большой губернской земской больнице, где размещался госпиталь. У пас была небольшая комната. Миша много оперировал и очень уставал, иногда стоял у операционного стола сутками напролет, но все же мы несколько раз совершали прогулки по городу, останавливались у его достопримечательностей, любовались пейзажами в вечерней дымке, открывавшимися за башнями крепости, возле старинных брам, лестниц и домов. Мне думается, — высказала она мысль, — что неповторимая эта панорама каким-то образом отразилась и в описании Ершалаима в «Мастере и Маргарите»».

Почти ежедневно Татьяна Николаевна помогала врачам во время операций, стерилизовала материал и инструменты. Михаил Афанасьевич, как вспоминала она, очень серьезно и ревностно, с большим чувством ответственности относился к работе и часто по ночам уходил в госпиталь, в палаты — он всегда беспокоился о состоянии оперированных. И задерживался там зачастую ДО утра.

Но однажды утром всем членам семей врачебного персонала предложили покинуть город, и вскоре поезд отошел на Киев…

Спустя несколько дней Татьяна Николаевна узнала: на Юго-Западном фронте началось наступление. Она понимала, что Михаил, возможно, в самом пекле, что, наверное, валится с ног от неимоверной нагрузки, от дней и ночей без сна, ведь она уже видела, что такое прифронтовой госпиталь даже в период затишья. А известий все не было и не было.

И вдруг, когда волнения становились уже невыносимыми, она получила от Михаила Афанасьевича телеграмму из Черновиц, заверенную каким-то госпитальным начальством, что вызывается туда в качестве нештатной сестры милосердия Красного Креста. Она была зачислена в состав санитарного отряда. Работала и медсестрой, и санитаркой.

«Помню, что тут же, в летнем платьице, не собрав никаких вещей, я бросилась на вокзал, — рассказывала Татьяна Николаевна. — Благодаря телеграмме мне удалось взять билет на поезд. Михаил встречал меня с госпитальным автомобилем на небольшой станции, она называлась Орошаны. Ехала кружным путем, так как железнодорожный мост через реку Прут был разрушен.

В Черновицах мы провели все это лето. Жили при госпитале. Хирургические операции шли непрерывно, ведь в июле наступление приостановилось, тяжелые бои продолжались не очень далеко от города, в Карпатах. Михаил Афанасьевич, как правило, стоял на ампутациях, а мне нередко приходилось держать ногу. Помню, как из-за жары и напряжения мне несколько раз становилось дурно в операционной. Но я превозмогала себя. Ведь помощь моя была нужна.

Работать приходилось много, — вспоминала Татьяна Николаевна. — Михаил часто дежурил ночью, под утро приходил физически и морально разбитым, буквально падал в постель, спал пару часов, а днем — опять госпиталь, операции, и так каждый день.

Но свою работу Михаил любил, относился к ней со всей ответственностью и, несмотря на усталость, стоял в операционной, сколько считал нужным. Там я па многое насмотрелась и на всю жизнь запомнила, что такое война».

А затем пришел приказ о переводе молодых врачей в тыл. Так пролег путь в Никольское…

Оформление Булгакова на военную службу с зачислением его в резерв чинов Московского окружного военно-санитарного управления, указывает М. О. Чудакова, состоялось 16 июля (это вновь подтверждает, что в 1915 г. и первой половине 1916-го он служил в госпиталях как доброволец Красного Креста). Факт мобилизации Михаил Афанасьевич почти документально отразил в рассказе «Морфий». Отличие реальных обстоятельств от этого эпизода в жизни Сергея Полякова, героя рассказа, писавшего в дневнике, что весь его выпуск, не подлежавший призыву на войну как ратники 2-го разряда выпуска 1916 г., был размещен в земствах, состоит в том, что Булгаков, как и ряд других молодых врачей, был отозван на работу в земство с военной службы.