Доктор Данилов в госпитале МВД

— Ты представь, что этот гад мог сантиметров на сорок выше взять — и что тогда? — говорил он. — Колено — херня, в крайнем случае — комиссуешься и уйдешь в банк или еще куда в службу безопасности, на спокойную офисную работу.

Саша светлел лицом (если бы этот гад взял бы повыше — тогда, конечно, только в петлю) и отвечал, что да, спокойная офисная работа от него никуда не уйдет. Да и не так уж было плохо с коленом, то, что оно немного будет сгибаться, давая возможность надевать штаны самостоятельно, врачи обещали твердо. В один голос. А когда врачи говорят что-то в один голос — им можно верить, ведь правду люди излагают одинаково, а вот врут вразнобой.

Соседи по палате — два заслуженно-отставных пенсионера советовали Саше поменьше брать в голову, а то она треснет. А еще советовали поменьше слушать докторов, им ведь по должности положено пугать народ страшилками.

— Вот, предположим, сказали тебе, что все будет хорошо, — говорил сосед Владимир Михайлович, благодушный старый хрыч и большой любитель выпить. — А вышло чуть плохо. Такое может быть? Может! Так ты же жаловаться начнешь, так, мол, и так, хреново меня полечили. А если тебя запугать до жидкого поноса с кровью, то ты жаловаться не станешь. Ты рад будешь без памяти, что на обеих ногах ушел. У меня зять врач, тот еще мудак, хоть и родственник, я все про них знаю.

— Володя в общем-то прав, — соглашался сосед Анатолий Николаевич, интеллигентный склочник. — «Надеяться на лучшее, быть готовым к худшему» — вот наш девиз!

— Это твой девиз, а не его! — ржал Владимир Михайлович. — Что я, не вижу, как ты на медсестер пялишься и вздыхаешь? Надеешься на лучшее, а знаешь, что ничего не получится.

— Да у меня, если хотите знать, две любовницы есть! — вскидывался Анатолий Николаевич.

— Есть, конечно, — соглашался Владимир Михайлович, — правая рука и левая — вот две твои любовницы. Одной оттянуть, другой погладить, типа молодость вспомнить…

«Неужели я в старости стану похож на них? — ужасался Саша, слушая занудливое брюзжание соседей по палате. — Тогда Юлечка меня сразу разлюбит! Не дай бог дожить до такого…»

В среду во время обхода начальник отделения сказал Сашиному лечащему врачу:

— Олег Иванович, делайте контрольный снимок и будем решать вопрос о выписке, но, — начальник строго посмотрел на Сашу поверх очков и произнес по слогам, — на до-ле-чи-ва-ни-е! Вы меня поняли? В футбол играть вам пока рано.

— А смогу? — криво улыбнулся Саша.

— Думаю, что да.

Через полтора часа солдат-срочник, санитаривший в травматологии, отвез обрадованного Сашу на рентген. В мыслях Саша уже был дома с женой и дочерью. Вернее — пока только с женой, потому что восьмилетняя дочь проводила лето на даче у тестя и тещи. Но торопиться не стоило, сначала надо было узнать результат — что там на снимке, все ли в порядке.

Когда Саша вернулся в палату, деды заспорили о том, как лучше выводить из организма радиацию, полученную в результате рентгеновского исследования. Анатолий Николаевич считал лучшим средством зеленый чай, а Владимир Михайлович — водку пополам с красным вином. Саше было не до них — он улегся на кровать, взял с тумбочки газету «Столичный пустословец», отгородился ею от всего мира и начал думать о доме, о жене, о ее мягких ласковых губах, нежной шее, ну и обо всем остальном… Месяц с гаком воздержания — это вам не шутка, а тоска.

Лечащий врач Олег Иванович сегодня как раз дежурил. Саша, будучи не в силах дожидаться завтрашнего обхода, решил, что вечером, когда в отделении станет поспокойнее, подойдет в ординаторскую и поинтересуется своими перспективами. Застать Олега Ивановича удалось лишь в одиннадцатом часу вечера, то ли он был на срочной операции, то ли его задергали с консультациями.

— Ваш снимок меня порадовал, — сказал Олег Иванович, стоило Саше, передвигавшемуся при помощи костыля (хорошо еще, что одного), появиться на пороге ординаторской. — В пятницу выпишем. Рады?

— Конечно рад! — просиял Саша. — Спасибо!

— Да вы не стойте в дверях. Заходите, присаживайтесь, — пригласил Олег Иванович. — Я вам расскажу, что надо делать после выписки, а то во время обхода все на ходу, все наспех.

Отказываться было неудобно — как ни торопился Саша обрадовать жену, пришлось ему долго, минут сорок, если не больше, провести в ординаторской, выслушивая рекомендации вперемежку с жалобами на тяжелую врачебную жизнь. Не в плане намеков на подношения и благодарности, а просто так, в плане человеческого общения. Олег Иванович любил поговорить.

Освободившись, Саша уселся на диван в коридоре и достал из кармана спортивных брюк мобильный. Звонить из палаты позже десяти часов было нельзя — оба соседа укладывались спать рано и спали по-стариковски чутко.

Мобильный жены не отвечал. После трех попыток с пятиминутными интервалами между ними Саша решил, что жена выключила звонок или попросту забыла телефон на работе (водилось за ней такое), и позвонил по домашнему номеру.