Доктор Данилов в поликлинике или Добро пожаловать в ад!

«Что-то тут не так, — почувствовал Данилов. — Какой-то «напряженный» дед».

Пока Данилов мыл руки, старичок хранил молчание. Данилов прошел в единственную комнату, привычно расположился за столом и спросил:

— На что жалуетесь?

— Меня зовут Петр Прокофьевич Звягин, — представился пациент. — Вот мой паспорт.

— А меня – Владимир Александрович Данилов.

— В паспорт все же прошу заглянуть, — посуровел старичок. — Для порядка.

Данилов повиновался и даже, к вящему удовольствию старичка, сличил фотографию с оригиналом.

— Похож? — спросил пациент.

— Похожи, — ответил Данилов. — Итак, Петр Прокофьевич, чем могу помочь.

— Если позволите, я начну издалека.

— Надеюсь, что не со времени создания первых колхозов, — улыбнулся Данилов.

— Нет, с две тысячи шестого года, когда в сто шестьдесят восьмой больнице мне удалили аденому предстательной железы. Операция в целом прошла успешно, если бы не одно осложнение. Фатальное, можно сказать, осложнение!

Старичок умолк.

— Какое же? — спросил Данилов.

— Я потерял способность испытывать оргазм. Совершенно лишился этой радости. Представляете себе мое положение?

— Да, представляю. Хорошего мало.

— Вот именно! Ничего хорошего! Потому-то я вас и вызвал!

— Признаюсь честно – не могу уловить связи.

— Как это так?! Посмотрите на меня, Владимир Алексеевич…

— Александрович.

— Извините, Владимир Александрович. Посмотрите на меня, я же нахожусь в состоянии выраженной депрессии, вызванной этим печальным фактом! Я подавлен, пребываю в унынии, меня посещают мысли о самоубийстве…

— С мыслями о самоубийстве надо быть поосторожнее, Петр Прокофьевич, — сказал Данилов. — Если они и впрямь вас посещают, то я должен немедленно госпитализировать вас в стационар. Правда, по вашему виду не скажешь…

— Это все благодаря моей выдержке. Но, если честно, о самоубийстве мне пока еще думать рано, сперва надо выиграть суд, который растянулся чуть ли не на века!

— Вы судитесь с больницей?

— Да, конечно! А вы на моем месте разве бы не судились?

— Сложно сказать…

— Это просто вы еще не оказались на моем месте. И слава богу! Врагу, как говорится, не пожелаешь! Но ничего – они у меня еще попляшут! Вспомнят Петра Звягина! Я добьюсь справедливости, и мой пример станет уроком для всех этих горе-специалистов!

Петр Прокофьевич потряс в воздухе кулаками и умолк.

— А от меня чего вы хотите? — спросил Данилов.

— Ничего сособенного, — ответил Петр Прокофьевич. — Просто прошу зафиксировать в амбулаторной карте факт моего подавленного состояния. Я вам официально предъявляю жалобы на депрессию, вызванную отсутствием оргазма при половой жизни, и прошу медицинской помощи!

— Я отмечу в амбулаторной карте ваши жалобы, — пообещал Данилов. — Вы не возражаете, если я вас осмотрю?

— Пожалуйста, — Петр Прокофьевич принялся расстегивать пуговицы на фланелевой рубашке…

— Я вам выпишу капотен от давления, — сказал Данилов по завершении осмотра, — оставлю направления на анализы и кардиограмму и еще рекомендую показаться урологу и невропатологу.

— Как только потеплеет – сразу же покажусь! — пообещал Петр Прокофьевич. — Но вы не забудете указать в карте мои жалобы на депрессию.

— Если вы их предъявили, то мой долг их указать, — сказал Данилов, с трудом сдерживая улыбку. — Но если вы позволите мне высказать собственное мнение…

— Можете не продолжать! — перебил Петр Прокофьевич. — Я и так знаю, что вы мне скажете. Кроме моего адвоката и меня, никто не верит в успех дела. Но я покажу этим горе-врачам… Тем более что адвокат не стоит мне ни копейки! Мы договорились, что он получит половину того, что мне присудят с больницы.

— А за давлением все-таки следите, — сказал на прощанье Данилов. — С давлением шутки плохи!..

Если вдуматься, то дед – молодец. Не стареет душой, жаждет испытывать оргазм, борется за свои права. С другой стороны – когда у тебя подлежащая оперативному лечению аденома предстательной железы, то тут уже на первое место выходит не оргазм, а возможность спокойно, без помех помочиться. Впрочем, хочется ведь и по-маленькому без проблем, и чтобы оргазм был. Жизнь состоит из множества удовольствий, а не из одного-единственного.

На следующем вызове Данилова, уже успевшего немного продрогнуть, напоили крепким и, что самое главное, горячим кофе, в которое настойчиво предлагали влить коньяк. Разумеется, от коньяка Данилов отказался. Под кофе муж пациентки рассказывал о своей поездке автостопом по Польше, Чехии и Германии.

— Никогда не думал о подобном способе путешествовать, — признался Данилов.

— Есть свои сложности, — признал рассказчик. — Но и плюсов хватает. Очень интересные попутчики попадаются, да и экономия нешуточная. На любителя, короче. Кому пляжный отдых подавай, а мне – дорожные впечатления.

«Надо бы в августе съездить куда-нибудь, — подумал Данилов. — Типа – в свадебное путешествие».

Сегодня Данилов не загадывал, когда он освободится, и был вознагражден за правильное поведение – два последних вызова он сделал за двадцать минут, благо что они были, что называется, «незамороченными» да еще в одном подъезде.