Доктор Данилов в поликлинике или Добро пожаловать в ад!

После недавних повышений зарплата у Максима Павловича стала весьма приличной, но перед пациентами он привычно играл роль бедного доктора. При этом допускал вопиющие огрехи, например – курил «Парламент» и носил очки в дорогой оправе.

В кабинете у главного врача Максим Павлович чувствовал себя так же спокойно, как и в кабинете заведующей отделением. Вошел, поздоровался, сел и выжидательно уставился на Антона Владимировича.

— Вот, ознакомьтесь! — Антон Владимирович старался не дать раньше времени выхода раздражению и оттого был немногословен.

Гусь взял двойной тетрадный лист и углубился в чтение, во время которого с его губ не сходила улыбка.

«Еще глумится, сволочь!» – подумал Антон Владимирович.

Дочитав до конца, Гусь вернул жалобу на стол главного врача и сказал:

— То, что дед окончательно выжил из ума, видно хотя бы по Мосгорздраву. Скоро двадцать лет, как нет Мосгорздрава…

— Дело не в Мосгорздраве, Максим Павлович, а в ваших фокусах! — вспылил главный врач. — Мне известно, что вы постоянно совершаете нечто подобное в надежде избавиться от неприятных вам больных! Это не лезет ни в какие рамки!

— Почему? — у Максима Павловича хватило наглости для этого вопроса.

— И вы еще изображаете непонимание?! — рявкнул Антон Владимирович, чувствуя, как гнев буквально распирает его изнутри. — Неужели вам не понятно, что, строя из себя дурака, вы бросаете тень на репутацию поликлиники?!

— Алкаш Сабуров не бросает тень на репутацию поликлиники, — словно про себя сказал Гусь. — Слабая на одно место Коканова не бросает тень на репутацию поликлиники. Врачи женской консультации, промышляющие абортами среди иностранных гражданок, не бросают тень на репутацию поликлиники. А доктор Гусь, который, не надеясь на свою память, разок заглянул в рецептурный справочник, оказывается, бросает тень на эту кристально чистую, не запятнанную ничем и никем репутацию поликлиники.

Намек был ясен – «Станешь давить – пожалеешь. Тебе же дороже обойдется». Антон Владимирович попыхтел, выпуская пар, и, указывая пальцем на потолок, сказал:

— Когда-нибудь кто-то пожалуется туда!

— Покажите мне закон или инструкцию, согласно которым я не имею права сверяться с учебниками, справочниками и руководствами! — потребовал Гусь. — И кто ограничивает частоту и время этих сверок? Мне премию давать надо за ответственность!

— При таком положении вещей премии вы не дождетесь, — нахмурился Антон Владимирович. — Пора браться за ум, вы же взрослый человек, в конце концов! Сколько можно? То пациентам в коридоре нахамите, то покойнику диспансеризацию проведете, то комедию ломаете! Когда-нибудь чаша моего терпения переполнится!..

Гусь молчал, потупив взор, и уже не улыбался. Хоть это хорошо.

Антон Владимирович выговорился быстро, за считанные минуты, и отпустил Гуся. Когда тот ушел, главный врач позвонил заведующей женской консультацией и пригласил ее к себе. Точнее – не пригласил, а приказал немедленно явиться.

Та и явилась. По вечному своему обыкновению – в съехавшем набок колпаке.

— Полина Викентьевна, что у вас в консультации творится? Что творится, я вас спрашиваю?! — с места в карьер начал Антон Владимирович.

— А что именно случилось, Антон Владимирович? — вскинулась Шишова. — У нас все нормально, дай бог бы всей поликлинике так!

— Может, и нормально, только про ваши аборты иностранкам уже открыто судачат по всей поликлинике. Вы понимаете, чем это чревато?

— А-а, — пренебрежительно махнула рукой Шишова. — Пусть говорят. На чужой роток не накинуть платок, не так ли, Антон Владимирович?

— Так-то оно так, но лишний шум мне не нужен!

— А кому он нужен? — деланно удивилась Шишова. — Мне? Да избавь меня бог от лишней рекламы. У нас и так, тьфу, тьфу, тьфу, все хорошо. Думаю, что и вы имеете все основания быть нами довольным…

Основания были – в начале каждого месяца Шишова вручала главному врачу конвертик с деньгами. Плату за покровительство, иначе говоря – за «крышу».

— …А насчет иностранок можете не волноваться – свои люди, знакомые, надежные, жаловаться никуда не бегают, это тоже надо учитывать. Абы кого же я и сама не возьму, и девочкам своим не разрешу. Сейчас же жизнь какая пошла? Подстава на подставе. Вчера по телевизору показывали, как в Архангельске, нет – в Мурманске, заведующей женской консультацией дали тысячу за выдачу заведомо ложной справки о наличии беременности и накрыли ее с поличным! Так что у нас, Антон Владимирович, все свои и только свои.

— Свои тоже подставляют, Полина Викентьевна. Я знаю несколько случаев, когда в качестве «подсадной утки» выступал знакомый врачу субъект.

— Ну на все сто процентов можно полагаться только на себя самого, Антон Владимирович, — вздохнула Полина Викентьевна. — Но тогда и заработков ждать неоткуда. В какой-то мере все мы рискуем. Вопрос в степени этого риска, но к этому вопросу мы подходим крайне осторожно. Со всем положенным благоразумием.

— Хочется верить… Но все равно, будьте осторожнее, Полина Викентьевна. Тут же не то что пациенты – свои сотрудники и подставят. В поликлинике разные люди работают.