Доктор Данилов в Склифе

— Это еще мягко сказано. Я в первый год своей работы в Склифе сдуру подошла к ней с личной проблемой. Проконсультироваться хотела. Так она меня отшила, представляешь? Хотя знала, что я врач из травмы. Посоветовала в женскую консультацию по месту жительства обратиться.

— И правильно сделала, — улыбнулся Данилов. — Незачем у таких консультироваться. Я для себя давно сделал вывод – дрянной человек хорошим, врачом быть не может…

Незаметно для себя Данилов слопал почти весь кекс. Ольге досталось всего два кусочка, но она не была в претензии.

— Я так радуюсь, когда моя стряпня кому-то нравится, — сказала Ольга. — Иногда накатит, испеку что-нибудь и несу утром на работу, народ угощать. Хлопот на копейку, а удовольствия на миллион.

— В следующий раз когда что-то принесешь, не забудь и меня пригласить, — пошутил Данилов.

— Я тебя уже пригласила заглядывать на чашку чая, когда захочется. Тебе в этом плане повезло.

— Ну, домой это, может, не совсем удобно…

— Чаю еще хочешь?

— Полчашки.

— Мужчины такие странные… — Ольга налила Данилову чаю, отставила чайник в сторону. — Почему неудобно приходить в гости, если хозяйка приглашает? Почему нельзя получить максимум удовольствия от общения, если хочется? Почему, если нет никаких осложнений, их надо придумывать?

— Ольга, давай не будем трогать эту тему…

— Не хочешь – не будем, — легко согласилась Ольга. — Желание гостя – закон. Рассказать тебе, как я ездила на экскурсию в Новоиерусалимский монастырь?

— Расскажи, конечно. — Данилов подумал, что Ольга решила «сменить пластинку», но вскоре понял, что ошибся.

— Это было летом, два года назад, — начала Ольга. — Стояла ужасная жара, и, разумеется, большинство экскурсантов были одеты очень легко. В монастыре к нам сразу же привязался поп, толстый, наглый, ну, прямо вылитый браток, и, не очень-то выбирая выражения, начал нас, «блудниц», как он выразился, стыдить. Я набралась смелости и поинтересовалась, а разве Богу не все равно, в чем ходят люди? Адам и Ева в раю, насколько известно, поначалу голыми ходили и наготы своей не стеснялись. Он мне в ответ: «Ваш непристойный вид братию в соблазн ввергает». И тогда я спрашиваю: «А разве видеть соблазн и не податься ему – это не более достойно, нежели просто соблазнов не видеть?» Он так и ушел, ничего на это не ответив.

— Знаешь что, Ольга, если ты хочешь, чтобы мы остались друзьями, не возвращайся все время к соблазнам и всему, что с ними связано. Для меня лично дело не в соблазнах, а в определенных моральных принципах, как бы выспренно это ни звучало. — Данилов был спокоен, потому что на женщину, пекущую к твоему приходу такие вкусные кексы, сердиться было невозможно. — К тому же я не ребенок и прекрасно понимаю, что как не бывает дыма без огня, так же не бывает и романов без последствий. Сравнение я привел неуклюжее, но ты понимаешь, что я хотел сказать.

— Знал бы ты, как приятно соблазнять серьезных мужчин с моральными принципами! — рассмеялась Ольга. — Даже если известно, что ничего не получится, сам процесс увлекает и развлекает. Да ладно, не хмурься, тебе не идет суровость, ты и без нее красивый. Допивай чай и ступай к Полянскому, а то опоздаешь.

Последняя фраза Ольги была буквально пропитана сарказмом, но Данилов предпочел его не заметить. Допил, как ему и было велено, чай, забрал больничный лист и выписку и поехал к Полянскому. Прощание с Ольгой ограничилось только словами – без объятий и поцелуев. В целом можно было считать, что визит удался.

Одно лишь был непонятно – зачем Ольга рассказала о своем диспуте с монахом. Уж не потому ли, что уловила в глазах Данилова неоднократно вспыхивавшие проблески желания, которые он сразу же подавлял волевым усилием.

Глава четырнадцатая День дурацких вопросов

На пятиминутке заместитель директора по лечебной части сообщил об одном пациенте:

— Диагноз при поступлении: «Сочетанная и комбинированная травма: ожог пламенем II степени двадцати процентов поверхности тела: головы, шеи, груди, верхних конечностей; термоингаляционная травма легкой степени; ожоговый шок средней степени тяжести; закрытый косой перелом костей правой голени в средней нижней трети со смещением отломков; закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга; острый трансмуральный инфаркт передней стенки миокарда; сахарный диабет второго типа…»

— Куда везти с таким набором, если не к нам? — сказал кто-то в зале.

— Если не к нам, то только в переулок Хользунова! — ответили ему.

Послышались негромкие смешки. В переулке Хользунова находится известный на всю Москву судебно-медицинский морг номер два. Сам Хользунов, в честь которого назван переулок, к моргу не имеет никакого отношения – он был военным летчиком тридцатых годов прошлого века, одним из «сталинских соколов», как тогда было принято выражаться.

Заместитель директора по лечебной части постучал авторучкой по столу, призывая сидевших на пятиминутке к порядку.