Доктор Дэвид Хантер

Угорь, должно быть, спрятался глубже в пищеводе, когда мы переносили тело. С гримасой, демонстрирующей, что он думает о задании, сержант запустил руку рядом с трупом в мешок. Рыба, сопротивляясь, извивалась и закрутилась на его запястье в перчатке. Полицейский распрямился, неуверенно отставив от себя руку.

— Что мне с ним делать, сэр?

— В копченом виде они восхитительны на вкус, но предлагаю просто выбросить в море, — посоветовал патологоанатом. — Он вам ни на что не понадобится, доктор Хантер?

Рыба была мне без надобности. Труп был найден не на суше, где можно получить информацию от поселившихся в останках существ. Угорь, скорее всего, обосновался в теле, потому что оно стало для него удобным источником питания: он ел либо разлагающиеся ткани, либо более мелких, привлеченных останками падальщиков.

Сержант с отвращением швырнул его в море, и угорь шлепнулся в воду. Пока Фриарс формулировал результаты обследования, я старался не смотреть на сэра Стивена. Он пришел сюда явно по собственной воле, и присутствие высокопоставленного полицейского чина свидетельствовало о его влиянии. Но то, что здесь происходило, не предназначалось для глаз близких родственников.

— Входные и выходные отверстия раны вполне красноречивы, — продолжал Фриарс. — Судя по характеру повреждений, их нанесли любо пуля крупного калибра, либо ружейный заряд.

— Думаю, ружье, — согласился я. — В глубине глотки застрял предмет, похожий на пыж из ружейного патрона.

— Вот он, — кивнул патологоанатом, заглянув в рану. — А под ним нечто металлическое… как будто дробина.

Раньше она была не видна. Видимо, выбираясь из пищевода, угорь задел пыж, и тот сместился.

— Можно взглянуть?

— Прошу.

Фриарс отстранился, чтобы я мог заглянуть в то, что некогда было человеческим ртом. За коричневым пыжом в хряще и кости блестело нечто круглое, гладкое.

— Великовата для ружейной дроби, — засомневался я. — И материал больше похож на сталь, а не на свинец.

— В наше время многие пользуются стальными зарядами. — Патологоанатому явно не понравилось, что ему возражают. — Возможно, это картечь крупного калибра. Станет яснее, когда извлеку ее из тела.

— А вам не кажется, что выпущенная с близкого расстояния дробина прошла бы навылет?

— Да, но стальная дробь намного тверже свинцовой. Такие склонны к рикошету. Вот и эта могла отскочить от стенки гортани и остаться внутри. На данном этапе точнее утверждать не могу. — Он говорил подчеркнуто терпеливо. — Давайте перейдем к вашей области, доктор Хантер. Как вы полагаете, сколько он пробыл в воде? Шесть недель, учитывая состояние тела, похоже, правдоподобное предположение.

К вашей области было сказано с особенной многозначительностью. Я понял намек и, распрямившись, взглянул на труп.

— Трудно сказать. — Я не решил, нужно ли высказываться определеннее на данной стадии. — Он дважды в сутки во время отлива оказывался на воздухе и разлагался быстрее, чем если бы постоянно находился под водой. Кисти и ступни волочились по дну, что способствовало их отделению.

Фриарс изогнул бровь.

— Справедливо, но мы наблюдаем трупный жировоск, который не возникает за сутки.

— Нет, но его появление ускоряет одежда, особенно пальто. — На этот счет существует не так много исследований, но принято считать, что рассыпчатые отложения, возникающие в результате разложения подкожно-жировой клетчатки, формируются быстрее, если тело накрыто. А естественные волокна, как у материала данного пальто, производят эффект сильнее, чем синтетические ткани. — Я только не уверен, что шесть недель реалистичны. В таком мелководном месте, где меняются приливы и отливы.

— О чем вы рассуждаете? — перебила нас Кларк.

— Я думаю, у доктора Хантера имеются сомнения по повода того, какой срок тело провело в воде, — объяснил Фриарс.

Его слова были встречены молчанием. Мои сомнения усилились после того, как Ланди сообщил мне о двухнедельном промежутке между моментом, когда Уиллерса видели в последний раз, и тем, когда заявили о его пропаже. Если только Лео сознательно не избегал общения со знакомыми, то, что с ним произошло, скорее всего случилось вскоре после того, как ветеринар усыпила его собаку. Как сказал Ланди, это относит время его смерти скорее на шесть, чем на четыре недели назад.

Проблема в том, что я не считал, что останки могли находиться так долго в воде. Если бы тело проплавало в здешнем мелководье лишние две недели, оно пришло бы в еще худшее состояние, чем сейчас. Это означает, что Лео Уиллерс либо полностью самоизолировался перед тем, как застрелиться, что маловероятно…

Либо это не его тело.

— Мне нужны факты, а не сомнения, — отрезала Кларк, не повышая голоса. — Как скоро нам удастся подтвердить установление личности?

— Зубную карту и отпечатки пальцев можно сразу сбросить со счета, — заявил Фриарс. — Сделаю все, что смогу, но, по-видимому, придется ждать результатов экспертизы ДНК. Хотя…