Доктор и Апокалипсис: Бугай (СИ)

Бугаю показалось, что Лера отреагировала на его слова. Он не сразу обратил на это внимание, только на кухне, садясь за завтрак, осознал, что когда он в очередной раз спросил: «Ты меня понимаешь?» и без надежды на ответ поднялся, краем глаза заметил, что она кивнула головой.

Быстро примчавшись в гостиную, он сел напротив Леры и повторил свой вопрос:

— Ты меня понимаешь?

Лера подняла на него глаза, смотрела пристально около двадцати секунд, затем, явно приняв какое-то решение, кивнула.

— Да-а-а! — обрадованно воскликнул Бугай. — Ты помнишь, как тебя зовут?

Лера посмотрела на него как на идиота. Ну или на кого-то вроде идиота. В конце концов она кивнула.

— Ты помнишь, кто я? — задал следующий вопрос Бугай.

Она вновь раздражённо кивнула.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Ва-а-а-р-р-р-х… — прохрипела она.

Бугай сбегал на кухню и принёс стакан и минералку. Лихорадочно торопясь он налил в стакан воды и протянул его Лере. Та посмотрела на него, а затем попыталась протянуть руку. Цепи не мешали дотянуться, но сильно сказывались на точности. Бугай сам приложил стакан к её рту.

— Пей.

Выпив весь стакан, Лера закашлялась.

— Ещ… — прохрипела она.

Бугай налил второй стакан и снова дал ей попить.

— Ещё… — уже более внятно потребовала она.

Третий стакан.

— Как тебя зовут? — повторил он свой вопрос.

— Валерия… — тихо ответила она, глядя ему прямо в глаза. — Папа…

— Что ты помнишь? — спросил он.

Она молчала. Минут пять или около того.

— Смерть, — произнесла она наконец, а лицо её скривилось в какой-то непонятной Бугаю эмоции. — Я почти умерла…

— Почти, — кивнул он. — Но теперь есть надежда.

— Я не помню маму… — жалобно прошептала Лера. — Не помню…

— Как её звали? — спросил Бугай, поя дочь ещё одним стаканом воды.

— Анастасия, Савченко Анастасия Петровна… — лихорадочно пытаясь что-то вспомнить, затараторила Лера. — Но лицо… Лицо…

Отношения Савченко Сергея Анатольевича с женой были несколько… Напряжёнными.

Сначала всё было обычно. Встретились, познакомились, начали встречаться чаще, поженились, затем скоротечная спортивная слава, другие женщины, потом организованный бандитизм, ещё больше других женщин, деньги, а потом Настя не выдержала и ушла, забрав с собой ту, которую он любил больше жизни.

Суд, квартиру в Москве Настя отсудила себе, так как это «совместно нажитое имущество». Леру, естественно, Настя хотела забрать себе, Сергей был очень против, сыграли роль деньги и связи, но даже так суд был на стороне матери, в итоге сошлись на компромиссе: Лера живёт у бабушки с дедушкой в Мольске, а Сергей платит двойные алименты на жизнь Насти в Москве. Она там успешная москвичка в расцвете лет… Была. Сейчас она, скорее всего, мёртвая успешная москвичка ранга этак четвёртого. Или давно уже переваренная и ставшая неотъемлемой частью какого-нибудь мёртвого успешного или не очень успешного москвича.

Да, она была слабоватой морально, а, как почему-то наверняка знал Бугай, от этого зависит активность ранговых мёртвых. Их жажда и способность сражаться за пищу.

Осознание того, что формулировка «заражённый» — это обман для успокоения мертвецов, пришло Бугаю только недавно. Они все мертвы, а он… Он не совсем. И Лера тоже мертва, но тоже не совсем, почти как он. Важно соблюдать режим питания и всё должно быть хорошо. Он верил в это. Она до сих пор оставалась самым важным в его не совсем жизни.

— Я не помню маму… — продолжала говорить Лера. — Не… помню…

— А меня ты помнишь? — спросил Бугай.

— Помню, папа… — прошептала Лера. — Савченко Сергей Анатольевич…

— Хорошо, доченька моя… — неизвестное, точнее известное, но позабытое чувство разлилось в груди Бугая. — Всё будет хорошо… Теперь будет…

Они просто сидели друг напротив друга и говорили. Бугай и не знал, что так сильно соскучился по разговорам с дочерью. В прошлом они часто разговаривали, но по мере взросления Леры эти разговоры случались всё реже, многих вещей, как, например, этих японских мультиков, он просто не понимал, у неё появлялись свои интересы, тоже искренне непонятные Бугаю, свои маленькие проблемы, не касающиеся Бугая взаимоотношения со сверстниками… Но теперь всё будет по-другому. Мир изменился, изменились они. Он был в чём-то благодарен случившемуся, так как теперь неразрывно связан с самым дорогом своим сокровищем…

Они говорили о прошлой жизни, при этом старательно избегая темы их текущего состояния. Лера всё понимала, но не хотела погружаться в этот мир. Бугай же понимал, что она осознаёт себя последние пару дней, поэтому она не могла не знать, что именно ест.

— Лера, нам не удастся избежать этого разговора, — решил не тянуть Бугай. — Мы теперь вынуждены есть человеческое мясо, чтобы ты не стала… другой.

— Другой? — не поняла, ну или не захотела понимать Лера.

— Другой, — произнёс Бугай, в голове тщательно подбирая слова. — Такой как ранговые мертвецы.

— Мертвецы? — задала ещё один недоуменный вопрос дочь.

— Да, мертвецы, — подтвердил Бугай. — Мы не совсем, пока ещё, но…

— Есть людей? — продолжила задавать вопросы Лера. — Я лучше умру, чем…