Доктор и стрелок

— Жаль, что вы не доживете до того дня, когда Соединенные Штаты распространятся до самого Тихоокеанского побережья.

— Ни один из моих современников может не дожить до сего грандиозного события, — ответил Холидей. — Все зависит от Тома Эдисона.

— Томаса Алвы Эдисона? — уточнил Уайльд. — Изобретателя? — Холидей кивнул, и Уайльд спросил: — Он-то здесь при чем?

— Приехав в город, вы заметили электрическое освещение на улицах? — спросил Холидей. — Если вы прибыли дилижансом, то наверняка это был экипаж компании «Бант лайн», латунный пуленепробиваемый экипаж на двигателе Эдисона.

— Я приехал поездом, — ответил Уайльд, — а про уличное освещение знал. Знал, что Эдисон открыл контору — или точнее лабораторию — в Лидвилле. Однако какое это имеет отношение к продвижению на Запад?

— Территория Соединенных Штатов заканчивается у реки Миссисипи. Правительство и радо бы расширить границы страны, однако продвижение сдерживает магия индейских шаманов, особенно происки одной парочки — Римского Носа и Джеронимо. Да, по эту сторону Миссисипи есть городки и ранчо, но нас тут скорее терпят. Эдисон — наш величайший ум, и потому правительство платит ему за то, чтобы он исследовал магию и нашел средство противодействия ей.

— Он ведь еще год назад работал в Тумстоуне, да? — спросил Уайльд.

— Да. Он и сейчас туда время от времени мотается.

— Зато сейчас он в Лидвилле.

— Верно, — кивнул Холидей. — Серебряные шахты в Тумстоуне почти истощились, а сюда Эдисон привез новое изобретение, которое добывает серебро с такой скоростью, какую не развить и команде из десяти шахтеров.

— Вы тоже были в Тумстоуне год назад? — Холидей снова кивнул. — И вот вы тоже в Лидвилле, — Уайльд посмотрел на него, сдвинув брови к переносице. — Это не совпадение! — просияв, воскликнул он.

— Я не добываю серебро, а Эдисон не играет в карты.

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Как вы догадались? — Холидей, закончив есть, встал из-за стола и положил рядом с тарелкой серебряный доллар. — Передайте официанту: сдачу он может оставить себе на чай.

— Думаю, чуть позже я загляну в «Монарх», — сказал Уайльд. — Хотелось бы увидеть вас в мирном деле. Может, даже спущу доллар-другой в фараон.

— Как пожелаете.

У двери Холидей застегнул пальто и вышел в прохладную колорадскую ночь. «Священная корова» располагалась на Третьей улице, в трех кварталах от салуна «Монарх», и он решил срезать полквартала — пройти переулком. Там его поджидала гигантская змея, футов десять в длину. Холидей сразу догадался, кто это, и потому терпеливо ждал, пока гад поднимется на хвосте и обернется воином апачей в одежде из оленьих шкур.

— Гоятлай передает тебе привет, белоглазый.

— У меня глаза налиты кровью, — ответил Холидей. — Что нужно Джеронимо?

— Гоятлай напоминает, что в Тумстоуне вы заключили сделку.

— Ну, заключили, — признал Холидей. — Однако то дело закончилось, и я так понимаю, мы снова в опасности. Что на сей раз?

— Ничего.

— Так мне просто запомнить, что в Тумстоуне мы заключили уговор на пару дней?

Последние слова он произносил уже в пустоту.

2

Сначала Холидей собирался в «Монарх», но после встречи с оборотнем изменил курс и направился к крупному зданию, облицованному сверхпрочной латунью, что стояло рядом с магазином Шейла. Холидей остановился у входа и, глянув на электрическую вывеску «Промышленное предприятие “Бантлайн”», подумал: «Бантлайн, должно быть, переживает, что все в округе зовут предприятие лабораторией Эдисона». У парадной двери на земле растянулся шелудивый пес. Холидей долго смотрел, как он грызет кость, однако животное так и не обернулось очередным посланником Джеронимо. Оно лишь с любопытством взглянуло на дантиста и вернулось к лакомству.

Подходя к двери, в неуязвимой поверхности которой отражался свет вывески, Холидей краем глаза приглядывал за собакой. И простой пес — даже не оборотень — может испугаться и цапнуть за ногу. Впрочем, этот решил, что кость — куда вкуснее, чем полуживой дантист и картежник.

— Друг или враг? — спросил голос, не принадлежащий ни Томасу Эдисону, ни Неду Бантлайну.

— Смотря кто спрашивает, — настороженно ответил Холидей, пальцами поглаживая рукоять револьвера.

— Я — одно из охранных устройств, созданное и установленное владельцами данного сооружения, — произнес голос.

— Тогда я друг.

— Подойди ближе, друг, я должно тебя опознать, — на двери блеснула и засветилась неприметная доселе линза.

— Том, черт подери, у меня от холода яйца звенят! — прорычал Холидей. — Хочешь, чтобы я тут до рассвета торчал?

Эдисон в ответ от души рассмеялся и приказал двери открыться.

— Добрый вечер, Док, — поприветствовал Холидея вышедший на порог изобретатель. — Я проверял новейшее дополнение к системе безопасности. Проходи, — улыбаясь, пригласил он друга.

Холидей обошел пса и за Эдисоном проследовал в кабинет — обшитую деревом комнату, где всюду: на столе, на верстаках — лежали книги и записки; записки же висели, приколотые к стене, валялись, смятые, на полу.

— Том, а где твоя рука? — резко встав, спросил Холидей.

Эдисон взглянул на культю, что осталась от родной конечности.