Доктор и стрелок

— «Серебряный стейк», — ответил старик.

— От одного названия уже зубы сводит, — заметил Холидей, и Шарлотта рассмеялась.

— Поверьте на слово, — заверил его портье, — это заведение — лучшее.

— Чем же оно лучшее?

— Хозяин — мой кузен.

— Полагаю, такой рекомендацией пренебречь просто нельзя, — сказал дантист и, обернувшись к Шарлотте, спросил: — Так мы идем?

— Где этот ресторан? — спросила она у портье.

— Через два квартала направо отсюда.

Они покинули отель и прошлись по дощатому тротуару, затем пересекли немощеную улицу, через квартал повторили маневр и, наконец, достигли «Серебряного стейка».

— Судя по названию, этому заведению самое место в Тумстоуне, — заметил Холидей.

— Правда? — спросила Шарлотта. — Отчего же?

— Тот город построили близ серебряных шахт, — ответил Холидей. — Когда я покидал Тумстоун, шахты практически истощились, а теперь, наверное, почти заброшены.

— Вы, смотрю, всю страну исколесили, Док?

— Всю свою взрослую жизнь я ищу местечко с подходящим климатом, и где меня не пытаются убить, — он виновато улыбнулся. — Поиски продолжаются.

— Присматриваетесь к Линкольну?

Холидей покачал головой.

— Я тут по делу.

— А где были до этого?

— В Лидвилле, что в штате Колорадо.

— Когда закончите с делами тут, вернетесь в Лидвилл?

Холидей пожал плечами и вздохнул.

— Не знаю. Там есть одно лечебное учреждение, в которое мне надо… — тут он умолк.

— Но…

— …в Лидвилле такой разреженный воздух, что даже птицы не летают, а ходят по земле.

— Тогда вам и правда стоит подумать о том, чтобы остаться на равнинах Аризоны.

Холидей улыбнулся.

— Это противоречит моим основным планам.

— Основным планам? — смущенно насупилась Шарлотта.

— Отыскать местечко, где не так много людей хочет меня убить.

— Дело, конечно, не мое, Док, — сказала Шарлотта, — однако Линкольн славен далеко не своими игорными домами. По пути к центру города мы миновали зубоврачебный кабинет, так что, полагаю, вы прибыли сюда не зубы лечить. Цели ваши связаны вот с этим, — указала она на револьвер в кобуре у Холидея.

— Не исключено, — признал дантист.

— Так в чем же дело?

— Я умираю, вот и хочу собрать немного денег, дабы окончить дни под присмотром опытных врачей. Без сапог, — не сдержав улыбки, добавил он.

— Черт вас подери! — пожаловалась Шарлотта. — Нужно вам так откровенничать?! Какое теперь удовольствие от ужина?

— Тогда потребуем возмещение затрат у того, кто рекомендовал нам это место.

К ним вышел официант.

— Простите, Док, — заметно нервничая, проговорил он. — Вы ведь тот самый Док Холидей, верно?

— Это что-то меняет? — кивнув, спросил Холидей.

— Нет-нет, все хорошо, сэр, — заверил его официант. — Администрация, то есть мой патрон хочет угостить вас и вашу спутницу фирменным блюдом… если разрешите вывесить табличку с извещением, что вы здесь ужинали.

— Передай патрону, что условия приняты, — ответил Холидей.

— Благодарю, сэр! — сказал официант и умчался на кухню.

— С вами такое часто случается? — спросила Шарлотта.

— Время от времени, — улыбнулся дантист. — Это они еще дешево отделались.

— В каком смысле?

— Если задержусь в городе еще дня на два-три, гробовщик предложит десять долларов за то, чтобы я дал письменное разрешение похоронить меня. Или же он заплатит двадцать пять долларов — если не все пятьдесят, — если разрешить на первые несколько дней выставить меня в витрине конторы.

— Какой ужас! — воскликнула Шарлотта.

— Ужас, — насмешливо объяснил Холидей, — в том, что если я не соглашусь на показ своего трупа, гробовщик все равно выставит его в витрине.

— Вот вы кто для него — всего лишь труп для показа?

Холидей кивнул.

— И еще начинка для гроба.

— Не понимаю, как можно жить так?

— Как можно умирать так? — кисло ответил Холидей.

Подали стейки.

— Ну что ж, вам, видно, меняться поздно, — сказала Шарлотта. — Может, еще попотчуете меня байками о стрелках, которых знаете или знавали? Тогда я не замечу, что стейк пережарен.

— Могу рассказать о Уайетте Эрпе и его братьях, — предложил Холидей. — Или о Курчавом Билле Броциусе. Или о Бэте Мастерсоне.

— О них обо всех я слышала, — сказала Шарлотта. — Дикого Билла Хиккока знаете?

— Нет. Жаль признавать, но я не имел удовольствия быть с ним знакомым. Зато я знал Клэя Эллисона, Бена Томсона и братьев Маклори.

— Говорят, Маклори вы убили, — сказала Шарлотта. — Всех.

— Их было-то двое.

— Да вы ходячая легенда, герой романов, — рассмеялась она. — Кто вам запомнился больше других?

— Джонни Ринго, — без раздумий ответил Холидей.

— Интересный, поди, человек?

— Самый интересный, — кивнул Холидей, — из тех, кого я встречал. И самый лучший друг.

— Он еще жив? — спросила Шарлотта.

— Нет.

— Кто же его убил?

— Я, — признался Холидей.

10

Телега остановилась на вершине холма, и трое взглянули на железнодорожную станцию посреди пустынной долины.

— С виду в ней ничего примечательного или необычного, — сказал Эдисон, настраивая полярность защитных очков, чтобы солнце не слепило глаз.

— Стены ее не обшиты сверхпрочной латунью, — добавил Бантлайн.

— Джеронимо говорит, дело не только в самой станции и путях, — сказал Холидей. — Даже люди на вокзале неуязвимы для пуль и огня.