Доктор и Жизнь

Далее «абордажная команда» в виде примабактериофаговой ДНК захватывает клетку, захватывает рубку и запрещает синтез бактериальных ДНК, РНК и белков. Вместо этого бактерия начинает производить фрагменты бактериофага. Когда нужное количество комплектующих произведено, происходит процесс сборки новых бактериофагов. В качестве последнего этапа происходит лизис клетки, то есть растворение, что необходимо для освобождения новых бактериофагов. И они освобождаются, а затем всем шумным кагалом ищут новую жертву. И цикл повторяется.

Это слегка упрощённое описание цикла, но тем не менее, там особо сложного ничего нет. Нет, если погружаться в дебри, то окажется, что по этой теме ещё можно тысячи диссертаций написать, особенно про потенциал бактериофагов в медицине, но надо помнить, что эти ребята — доклеточные. И даже не совсем живые. Вопрос дискуссионный. Клеточного строения у них нет, а это основное требование для того, чтобы считаться живым, хотя сейчас, блядь, уже всё не совсем однозначно и этого явно недостаточно, но у вирусов есть генетический материал, совсем как у живых, поэтому-то и спорили люди, живые они или нет. А сейчас не спорят. Умерли все.

И вот стою я и думаю. Штаммов примабактерии потенциально дохрена и больше. Я сам сейчас инфицирован Омикрон-штаммом, который злее всех предыдущих вместе взятых. И следующий, Пи-штамм, это будет действительно Пи…

Но хорошей новостью является то, что набор фагоспецифичных рецепторов у этих штаммов конечен. То есть можно придать примабактериофагу свойства видеть их все и будет универсальный убийца любых примабактерий. В принципе, в биореакторе прямо сейчас это и происходит. Миллионы примабактериофагов уничтожают миллионы примабактерий, снабжённых различными сочетаниями фагоспецифических рецепторов. Процесс близок к завершению, осталось где-то около трёх дней, по прогнозу компьютера Васи. Компьютер Вася — это система управления лабораторией, которая вообще не отдыхает и неустанно следит за ходом экспериментов.

Ещё тут неподалёку стоят капсулы с полудохлыми мертвяками. И то, что я с ними тут делаю — очень и очень интересно!

Как вы понимаете, я очень многое могу в вопросе примабактериофагов! И одна из тысяч возможностей: внедрение в их генетический код чего угодно!

Короче, когда происходит впрыск ДНК через хвост моей боевой версии примабактериофага, в тухлый организм мертвяка попадают мои родные антитела, форсированные с помощью некоторых химических катализаторов. И они начинают стремительно разрушать клетки мертвяка. И сами эти ебанутые версии примабактериофагов работают быстрее. Пусть качество репликации страдает, клетки дают куда меньший выхлоп в виде новых примабактериофагов, но зато мертвяк умирает очень и очень быстро. Во избежание всяких негативных побочных эффектов, таких как, например, мутировавший примабактериофаг, перешедший на сторону противника, у них есть специальный фермент, отвечающий за подавление вирулентности через определённое время.

Как я собираюсь использовать этих примабактериофагов? Вирусные бомбы, гранаты, классическое огнестрельное оружие… Всё это можно реализовать, главное, разработать достаточно устойчивый штамм примабактериофага, который окажется способен делать свою работу достойно и быстро, а не саморазрушаться всей ратью через три захваченные и убитые клетки. Есть какие-то недоработки, я как раз сейчас собирался разложить код очередного штамма бактериофага и выяснить в чём дело…

— Доктор! — донеслось до меня из тихого настенного динамика.

— Я слушаю! — громко ответил я.

— Приди в главный штаб! — я сумел опознать голос Чжан Ёпа. — Китайцы нагрянули.

Глава третья. Скрытая угроза

— Первый Император Сияющей Империи желает, чтобы вы склонились и пошли под его руку, — начал свою речь странный тип в китайской национальной одежде, точнее, в ханьфу (1), окрашенном в монотонный чёрный. — Иначе чёрные облака обрушатся на вас и вы потонете в толще свинца и стали.

— Это ультиматум? — нейтральным тоном спросил отец.

— Разумеется, — улыбнулся китаец. — Император не договаривается. Он берёт то, что его. По праву, данному ему статусом Сына Неба.

— Хм… — отец, как я вижу, уже потерял интерес к общению с этим пафосным типом. — Передай своему императору-председателю, что мы отказываемся от столь щедрого предложения. Пусть насылает свои чёрные облака и толщи свинца и стали, но также пусть будет готов расплатиться в итоге тысячекратной ценой.

— Ваша наглость не знает границ, — ответил посол. — Вы пожалеете об этом.

— Да-да, разумеется, — кивнул отец. — Я уже начинаю жалеть о том, что придётся потратить столько времени на уничтожение вашей народно-демократической монархии.