Доктор Х и его дети

— Тоже научный факт? — спросила девочка, и Христофоров уловил насмешку.

Ну, предположим, не факт, а его личное убеждение. Разве личные убеждения не являются для нас наипервейшими фактами?

Христофоров вышел в коридор, раздраженный, но вполне довольный завязкой сценария «плохой следователь — хороший следователь». Сообщить о нем Маргарите? Не надо, она и так хороший следователь, особенно после звонков родителей.

— Можете сделать мне укол? Я не сдержусь, сейчас психовать начну! — кинулся к Христофорову один из мальчиков в игровой комнате. — А когда психую, я всех бью. А побью, вы меня домой не отпустите!

— Хорошо, что ты меня предупредил, — Христофоров сжал его плечо. — Я научу тебя сдерживаться без уколов. Сто минус три будет девяносто семь. Девяносто семь минус три будет девяносто четыре. Девяносто четыре минус три будет девяносто один… Всегда, когда начинаешь психовать и хочешь подраться, начинай со ста и вычитай по три, пока не дойдешь до единицы. Считаешь от ста до единицы в обратном порядке и успокаиваешься. Так же, как от укола, и даже быстрее. Укол пока подействует, ты вмазать кому-нибудь успеешь.

Он потянулся. У себя в отделении хорошо. Просто и понятно.

— Кому сегодня драть уши, бандерлоги? — спросил у тридцати затылков в игровой. Тут же увидел тридцать обращенных к нему лиц:

— Мнеее!..

— На том же месте в известный вам час.

— Хорошооо!..

Человек пять запомнит и придет.

* * *

— Сколько тебе лет? — спросил Христофоров у Суицидничка из четвертой палаты.

— Десять.

— Почему ты хотел умереть?

— Потому что нет смысла жить.

— Когда ты понял, что нет смысла жить?

— Я вообще никогда не понимал смысла и хотел умереть, только не решался.

— Некоторые люди всю жизнь ищут смысл, для этого и живут.

Суицидничек сидел, ссутулившись, положив руки на колени, и напоминал Христофорову сухонького старичка — Петю Зубова из «Сказки о потерянном времени».

— Ладно. В тот день, когда ты выпил таблетки, что-то случилось? Со мной можно поделиться. Я никому не скажу.

— Нет, я просто решился.

— Ты знаешь, какой основной инстинкт у любого живого существа?

— Самосохранение. Но когда киты или дельфины на берег выбрасываются, почему он не срабатывает?

— При чем тут киты? Ты же не кит. Признался, что дозу долго подбирал. У китов сбой спонтанно происходит, а ты медленно травил себя. Со скольких таблеток начал?

— С четырех.

— В тот день сколько выпил?

— Тридцать.

— А теперь как жить будешь?

— Я понял смысл жизни. Буду жить из-за родителей.

— Это не смысл, а уступка, одолжение. Хотя им без тебя, и правда, кранты. Представляешь, ребенок умер… Мама тебя любит, она сама за тебя жизнь отдаст, не раздумывая. Ты маме песню сочинил?

— А вы откуда знаете? Письмо мое читали?

— Ну, краем глаза, — признался Христофоров. — Когда передавал. Работа такая: все про вас знать для вашего же блага.

— Я еще стихи сочинил.

— Бумагу, ручку дать тебе?

— У меня есть. Когда меня выпишут?

— Это ты погоди. Ты таблетки долго подбирал? Долго. Теперь я должен тебе таблетки подобрать, чтобы со спокойной совестью домой отпустить. А ты не только сам пиши, но и читай — у нас тут библиотека имеется. В книгах нет-нет да и проскользнет смысл жизни. Обсудить захочешь — ко мне приходи. Без смысла я тебя домой не отпущу.

— А у вас есть смысл жизни?

Христофоров хотел соврать, но по глазам мальчика-старичка понял, что тот задаст и второй вопрос, на который тоже придется ответить.

— Нет, — признался он. — Но это не значит, что я не хочу жить.

* * *

— Прочитал я вашу статью, — Христофоров пошелестел разложенными на столе бумагами.

Существо упорно смотрел в стену.

— Это та статья, что вы написали тут, у нас в отделении, на второй день пребывания, — пояснил Христофоров. — Помните, вы доказывали, что сами зарабатываете себе на жизнь, создавая статьи в интернете, а вас держат в больнице и мешают заниматься бизнесом? Тогда я попросил вас написать статью в доказательство.

Существо кивнул.

— Так вот она. Узнаете? Тут в разных вариациях повторяются три предложения со словосочетанием «элементарные частицы». Я ничего не понял. Вам за такие статьи платят?

Существо взял протянутый лист, прочитал написанное и перевел взгляд на Христофорова.

— Это не я писал.

— Ну как же не вы? — поразился Христофоров. — Вот в этом самом кабинете сидели и писали, потом отдали мне лично в руки, а я в ваши документы положил. Я уже почти старик, но на память пока не жалуюсь. И порядок в бумагах люблю. Ошибки быть не может. Это писали вы. А вот что написано в учебнике по психиатрии. Открываем на букву «Б»… Так-с… «Бред — расстройство мышления с возникновением не соответствующих реальности болезненных представлений, рассуждений и выводов, в которых больной полностью, непоколебимо убежден…»

— Когда меня выпишут? — перебил Существо.